Когда слухи о вторжении дошли до мерсийского короля Бургхреда, тот благоразумно обратился за помощью к королю Уэссекса, Этельреду. Эти два королевства не впервые объединяли силы. Договор о военной взаимопомощи они заключили четырнадцатью годами раньше, когда Бургхред женился на сестре Этельреда и отдал в жены одну из знатных мерсиек брату Этельреда, Альфреду. Оба брата тотчас откликнулись на призыв, и большое уэссекское войско выступило на подмогу Мерсии.
Весной следующего года соединенная армия двух королевств подступила к Ноттингему и попыталась взять его штурмом. Такая тактика давала англосаксам больше всего надежд на победу. Числом они заметно превосходили войско Ивара и вдобавок готовы были сражаться не на жизнь, а на смерть, защищая свои дома и семьи. Викинги, со своей стороны, сражались только ради наживы – и стремились уцелеть, чтобы насладиться трофеями. При первом признаке возможного поражения они обращались в бегство. Что было еще лучше (с точки зрения англичан), так это то, что Ивар по недомыслию оставил свои корабли слишком далеко и теперь был отрезан от подкреплений и других боевых отрядов. Не имея возможности пополнять свои войска, Ивар оказался в сложном положении: теперь каждая потеря серьезно затрудняла его продвижение к цели.
Перед Иваром стоял трудный выбор. С одной стороны, он мог пойти в наступление, но риски были очевидны. Его войска, без сомнения, превосходили неприятеля умением, но далеко уступали числом, и даже в лучшем случае открытый бой обернулся бы множеством потерь. С другой стороны, можно было остаться под стенами, но это грозило болезнями и голодом. Вообще говоря, поставки продовольствия – ключ к успеху любой военной кампании, хотя далеко не все это понимают. Как говорил Наполеон, «армия марширует, пока полон желудок». Чтобы прокормить войско в тысячу человек, Ивару требовалось по меньшей мере две тонны зерна и около 455 декалитров воды в день[69]. А ведь помимо людей были еще и животные! Пятьсот английских лошадей, имевшихся в его распоряжении, были не такими крупными, как современные кавалерийские, но каждая из них потребляла в день около 5,5 кг овса[70] и не меньше 6 кг сена. Таким образом, на ежедневный прокорм лошадей в общей сложности уходило более 6 тонн провизии. Кроме того, пятьсот животных, содержавшихся в пределах форта, вызывали серьезные проблемы гигиенического свойства. Едят и пьют лошади много, но мало что из этого надолго задерживается у них внутри. Если животных Ивара кормили как следует, то в день они производили около 130 декалитров мочи и около тонны навоза. Но, несмотря на все эти препятствия, Ивар благоразумно решил остаться под стенами. Те же трудности с продовольствием испытывали и англичане, и призрак голода должен был встать перед ними в полный рост куда скорее, потому что числом они, как уже было сказано, далеко превосходили викингов. Кроме того, англосаксонское ополчение состояло из крестьян, которых призывали на воинскую службу на ограниченный срок: крестьянин не мог надолго покинуть свое хозяйство. Ивар рассудил, что английская армия попросту растает, если ему удастся продержаться на своих припасах достаточное время.
Тактика Ивара сработала блестяще. Вскоре на полях Уэссекса подоспел урожай, и ополченцы потянулись по домам. Ивар сделал ставку на то, что его профессиональные воины смогут вытерпеть скудный рацион дольше, чем их противники-крестьяне, и выказал внушительные организаторские способности, когда дело дошло до распределения припасов. Мерсийская часть ополчения еще держалась, но постепенно редела из-за дезертирства и была серьезно деморализована. Когда боевой дух противника основательно упал, Ивар предложил перемирие. Условия его нам неизвестны, но викинги отступили в Йорк, а Бургхред, вероятно, заплатил выкуп и в той или иной форме признал себя данником Ивара.
По-видимому, неотложные дела призывали Ивара в Дублин: он оставил войско под командованием своего младшего брата Уббы и пустился в обратный путь через Ирландское море. Без него Великое языческое войско не предпринимало новых походов, ограничившись укреплением своей власти в Нортумбрии. Примерно на год воцарился условный мир, и некоторые решили, что наконец-то достигнута своего рода стабильность. Одно из английских королевств было завоевано, другое понесло тяжелые потери, но хотелось надеяться, что викинги на этом остановятся. Однако в 869 году Ивар вернулся в Англию, к своему войску, и приступил к воплощению новых военных планов.
Из двух оставшихся независимых королевств более соблазнительным трофеем казалась Восточная Англия. Захватив ее побережья, викинги получили бы беспрепятственный выход в Северное море, а местные реки (в первую очередь Темза) открыли бы доступ к центральным областям Англии.
Очередную кампанию Ивар начал с того, что разделил свои силы на две части. Его брат Убба выступил из Йорка по римской дороге, а сам Ивар двинулся морем, вдоль побережья, разоряя все поселения, какие встречал на пути. Он намеревался соединиться с Уббой под Тетфордом, столицей Восточной Англии, и вынудить ее короля к капитуляции.
Римская дорога все еще была в отличном состоянии, хотя со времен ее прокладки прошло пятьсот с лишним лет, так что Убба продвигался хорошими темпами. В начале осени он добрался до города Питерсборо и сжег его, перебив всех тамошних священников[71]. Остаток пути Убба проделал по той же дороге через огромные и в других местах почти непроходимые топи, отделявшие Питерсборо от Тетфорда и Кембриджа.
Тетфорд был религиозной и политической столицей Восточной Англии: здесь находился дворец короля Эдмунда, но Кембридж, без сомнения, играл более важную роль. Еще в начале I века н. э. его признавали ключевым пунктом со стратегической точки зрения. Окружающая местность сильно заболочена, но сам Кембридж стоит на твердой земле и держит самую надежную на много миль вокруг переправу через реку Кем. Признав, что город расположен идеально, римляне провели дорогу из Лондона на юге до Йорка на севере именно через Кембридж. Вдобавок, Кембридж был не только крупным торговым центром, но и одним из важнейших портов: река Кем обеспечивала прямой выход к Северному морю. Таким образом, этот город действительно играл ключевую роль как в морских, так и в сухопутных коммуникациях.
Король Эдмунд, по-видимому, созвал крестьянское ополчение сразу же, как только услышал о судьбе, постигшей Питерборо, но собраться в срок войска не успели. Пока Эдмунд готовился обороняться от Уббы, подоспел флот Ивара Бескостного. После краткой стычки между викингами и телохранителями короля Эдмунд бежал и укрылся за стенами тетфордской крепости.
Ивар отправил к нему посланника с обычными требованиями о выкупе и признании подданства. Эдмунд поступил неразумно, хотя и храбро: подчиниться Ивару он согласился лишь при условии, что тот обратится в христианство. Но вскоре стало предельно ясно, что король не в том положении, чтобы торговаться. Ивар послал еще людей, и на сей раз Эдмунда захватили в плен, заковали в цепи и избили железными палками. Затем обнаженного, истекающего кровью короля приволокли к Ивару, но Эдмунд по-прежнему не сдавался и только взывал к Иисусу Христу об избавлении. Ивара это возмутило до такой степени, что он приказал привязать Эдмунда к дереву и пускать в него стрелы, но так, чтобы король не испустил дух раньше времени. И только когда он весь «ощетинился стрелами, словно еж», Ивар избавил его от страданий, велев, наконец, обезглавить. Тело короля оставили лежать, где оно упало, а голову отнесли в лесную чащу и бросили там[72].
Престол Восточной Англии перешел к младшему брату Эдмунда, Эдвольду, но тот благоразумно бежал и подался в отшельники, на чем королевская династия и закончилась. Ивар посадил на трон вассального короля из местных и собрал дань. Три из четырех английских королевств перешли под его руку – оставался только Уэссекс.
Но с Уэссексом Ивар решил погодить: его дублинский соправитель Олаф Белый срочно призывал его на помощь для штурма шотландской крепости Дамбартон-Рок. Оставив своего брата Хальвдана во главе Великого языческого войска, Ивар вернулся в Нортумбрию, взяв с собой лишь отряд ирландских викингов.
Крепость Дамбартон была столицей Стратклайда – древнего королевства, занимавшего большую часть современной Юго-Западной Шотландии. На протяжении многих лет она успешно отражала все нападения: ее гарнизон располагал глубоким колодцем и потому мог выдерживать даже самые длительные осады. Викинги подступили к стенам Дамбартона в конце лета, и защитники крепости имели все основания надеяться, что с ухудшением погоды и истощением припасов осада будет снята.
Силы противника взяли Дамбартон в клещи: флот Олафа поднялся по реке из залива Ферт-оф-Клайд, а Ивар привел своих воинов сухопутным маршрутом из Йорка[73]. Норвежцы и даны, как обычно, без труда договорились о совместных боевых действиях, тем более что Дамбартон обещал богатую добычу, которой хватило бы на всех. Вопреки ожиданиям, осада оказалась сравнительно недолгой. Викинги нашли способ отвести воду из колодца, и уже через четыре месяца защитники, измученные жаждой, сдались. Впрочем, им тут же пришлось сильно пожалеть об этом решении. Викинги пришли за добычей, и пленные их на сей раз не интересовали[74]. Почти весь гарнизон был перебит, а цитадель основательно разграбили, после чего сравняли с землей. Чтобы увезти все трофеи, понадобилось около двухсот кораблей. Немногих уцелевших после бойни перевезли в Дублин, погрузили на работорговые суда и отправили на продажу на мусульманские рынки Испании.
Ивар вернулся в свою ирландскую столицу с триумфом. Он превзошел всех прочих викингов своего времени, стал величайшим из морских королей. В 871 году он принял громоздкий, но внушительный титул: «Король норманнов всея Ирландии и Британии». Олаф, по-видимому, не претендовал на подобную честь. Как и боялся когда-то Рагнар Кожаные Штаны, Ивар затмил своего отца. Два года спустя он мирно скончался, не потерпев ни единого поражения и (как позднее писал Уинстон Черчилль в своем «Рождении Британии») обретя «не только все богатства этого мира, но и благую долю после смерти». Где именно он умер, неясно, но, по крайней мере, одна из легенд гласит, что похоронить себя Ивар завещал в Англии – на земле своего величайшего торжества[75]. С его смертью место предводителя опустело, но способных претендентов на него хватало с избытком. Трон в Дублине естественным путем перешел к Олафу Белому, а Хальвдан и Убба вполне могли продолжить начатое Иваром в Англии. В сущности, они уже и приступили. Решающее наступление на Уэссекс началось еще до того, как Ивар завоевал Стратклайд.
Глава 6. Англия в осаде
…скрыть не умеют
люди в беседах,
что с ними случилось.
ebooksa