Хуже всего мне пришлось на последней сотне ярдов. Холодный сухой воздух обжигал горло и легкие, как это бывает только при беге на длинные дистанции. Я свернул с песка на стоянку; шаги Томаса слышались совсем близко за спиной.
Я добежал до джипа, опережая его максимум на четыре шага, шлепнул ладонью по металлической боковине и, задыхаясь, привалился к машине. В горло, казалось, залили расплавленный свинец. Как только я обрел способность шевелиться, я достал из черной поясной сумочки ключи. На одном кольце ключей у Джорджии оказалось несколько штук, и я тыкал ими в замок по очереди. После третьей неудачной попытки я подавил острое желание выбить окно машины и схватить бутылочку с водой, которую я оставил на водительском сиденье. Я все-таки заставил себя подбирать ключи более методично и в конце концов нашел нужный. Отперев дверцу, я схватил бутылку, открутил крышку и припал к горлышку губами в надежде унять пожар в горле.
Я сделал первый глоток, и вода показалась мне блаженным питьем из личного кулера Господа Бога. Жжение в горле чуть унялось, но не прошло совсем.
Прежде чем я успел сделать еще глоток, Томас выбил бутылку у меня из руки. Она описала в воздухе дугу и приземлилась на песок, расплескав воду.
Вспыхнув от изумленной ярости, я повернулся к Томасу.
Он встретился со мной взглядом усталых серых глаз:
– Вот так.
Я уставился на него.
– Именно так.
С тем же выражением лица он обошел машину и сел на правое кресло.
Несколько секунд я оставался на месте, пытаясь совладать со снедающей меня жаждой. Это оказалось почти невозможной задачей. Я представил себе, каково это – жить с такой мукой, с такой болью час за часом, день за днем, зная, что для того, чтобы почувствовать себя лучше, всего-то и нужно, что взять сосуд, наполненный тем, что мне требуется, и опорожнить его. Мог бы я устоять перед желанием время от времени сделать глоток или два? Хватило бы этого, чтобы сохранить мне жизнь?
Некоторое время, может, и смог бы. Но вряд ли эта жажда ослабела бы со временем. Рано или поздно она одолела бы меня. Мне делалось бы все труднее сконцентрироваться, уснуть, что, в свою очередь, ослабило бы мой самоконтроль, а это еще сильнее мешало бы мне сконцентрироваться или уснуть. Замкнутый круг. И сколько, интересно, я продержался бы вот так?
Томас держался уже почти год.
Не знаю, удалось ли бы мне это, окажись я на его месте.
Я сел за руль и захлопнул дверцу.
– Спасибо, – сказал я.
Мой брат кивнул:
– Куда теперь?
– В «Севен-элевен», – отозвался я. – Питье с тебя.
Он чуть улыбнулся и снова кивнул:
ebooksa