– Вы собираетесь меня арестовать?
– Посмотрим.
– На что посмотрим?
– На то, зачем вы здесь.
Он спокойно встретил мой взгляд, не убирая руки с кобуры.
Я не стал задерживать взгляда. Вместо этого я оглянулся через плечо обратно в кабинет, обдумывая ответ. И в конце концов решил, что немного искренности не помешает:
– В городе объявились кое-какие нехорошие парни. Сомневаюсь, чтобы полиция могла с ними справиться. Я пытаюсь обнаружить их прежде, чем они причинят вред кому-нибудь еще.
Долгое мгновение он внимательно смотрел на меня. Потом снял руку с кобуры, сунул ее в карман и достал оттуда сложенную газету, которую протянул мне.
Я взял ее и развернул. Это была университетская газета, и на первой же полосе красовалась фотография коренастого пожилого мужчины с бакенбардами до подбородка, рядом с которым стояли улыбающаяся молодая женщина и молодой мужчина с азиатскими чертами лица. Подпись под фотографией гласила: «Профессор Чарльз Бартлсби и его ассистенты Алисия Нельсон и Ли Сянь готовятся к изучению кахокианской коллекции Музея естественной истории в Чикаго».
– Вот она, жертва: в середине, – пояснил Роулинс. – Его ассистенты работали в этом же кабинете. Мы звонили им на мобильные – не отвечают. И по месту проживания их тоже нет.
– Подозреваемые? – спросил я.
Он пожал плечами:
– Приезжих не так-то часто убивают. Они единственные в городе знакомы с жертвой. Приехали вместе с ним откуда-то из Англии.
Я перевел взгляд с газеты на Роулинса и нахмурился:
– Почему вы мне помогаете?
Он удивленно повел бровью:
– Я? Помогаю? Вы бы это и так узнали. А я вас и не видел вовсе.
– Понятно, – кивнул я. – И все-таки почему?
Он прислонился к стене коридора, скрестив руки на груди:
– Потому что, когда я был совсем еще зеленым копом, я побежал на женский крик. И кое-что увидел. Увидел нечто такое, что… – Лицо его сделалось отрешенным. – Такое, что снилось мне потом в кошмарных снах тридцать лет. Эта тварь душила девушку. Я оттолкнул тварь и разрядил в нее пистолет. А она оторвала меня от земли и несколько раз двинула башкой о стену. Я уж думал, тут и конец любимому сыночку матушки Роулинс.