Иисус Христос: Жизнь и учение. Книга V. Агнец Божий

В завершающем стихе евангельского повествования о посещении Иисусом Самарии Он назван Спасителем мира (σωτήρ τού κόσμου). Тем самым подчеркивается универсальный характер спасения, дарованного через Иисуса: оно относится не к богоизбранному народу израильскому, а ко всему миру. Как мы помним, слово «мир» (κόσμος) впервые в четвертом Евангелии было употреблено в прологе: Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал. Пришел к своим, и свои Его не приняли (Ин. 1:9-11). Затем в беседе с Никодимом Иисус сказал: Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него (Ин. 3:16–17). Наименование Иисуса Спасителем мира – естественный финал того сегмента Евангелия от Иоанна, в котором закладываются основополагающие понятия, раскрывающие служение Иисуса как Мессии-Христа и Спасителя всего человечества.

* * *

За беседой с самарянкой в Евангелии от Иоанна следует несколько эпизодов: краткое упоминание о посещении Иисусом Галилеи, рассказ об исцелении сына царедворца в Кане Галилейской, возвращение Иисуса в Иерусалим на «праздник Иудейский» и исцеление расслабленного.

Спас Нерукотворный. Новгородская икона XII в

В рассказе об исцелении расслабленного вновь возникает образ воды: действие происходит в купальне у Овечьих ворот, где лежало великое множество больных, слепых, хромых, иссохших, ожидающих движения воды, ибо Ангел Господень по временам сходил в купальню и возмущал воду, и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал, какою бы ни был одержим болезнью (Ин. 5:2–4). В христианской экзегетике купальня у Овечьих ворот трактуется как прообраз крещения[208], однако в самом евангельском рассказе об исцелении расслабленного тема воды больше не возникает. Она появляется вновь в конце 7-й главы, в заключительном эпизоде рассказа о пребывании Иисуса в Иерусалиме на празднике кущей, где Иисус скажет: Кто жаждет, иди ко Мне и пей (Ин. 7:38). Этот эпизод мы рассмотрим в 6-й главе настоящей книги.

Образ воды, играющий столь существенную роль в рассмотренных эпизодах из Евангелия от Иоанна, будет возникать и в дальнейшем повествовании евангелиста, а именно – в рассказах об исцелении слепорожденного, которого Иисус пошлет в Силоамскую купальню (Ин. 9:7), об умовении ног на Тайной Вечере (Ин. 13:2-11), об истечении крови и воды из пронзенных ребер умершего на кресте Иисуса (Ин. 19:34). Все эти эпизоды, начиная с чуда в Кане Галилейской и включая перечисленные в настоящей главе, выстраиваются в единую цепь событий, внутренняя связь между которыми обеспечивается благодаря использованию одного и того же образа.

Начавшись на берегах реки Иордан, повествовательная часть четвертого Евангелия завершится на берегу моря Тивериадского (оно же Галилейское озеро), с которым связаны многие события из жизни Иисуса, рассказанные другими евангелистами. Увидев стоящего на берегу Иисуса, Петр, сидящий обнаженным в лодке, бросится в воду, чтобы вплавь достичь берега (Ин. 21:1–7). Это событие станет последним намеком на таинство Крещения в Евангелии от Иоанна.

Галилейское озеро

В Апокалипсисе образ воды вновь станет одним из основных. Описанная на страницах книги Откровения эпопея борьбы Агнца со злом завершается грандиозной картиной нового неба и новой земли. Голос Сидящего на престоле провозглашает: Яесмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой (Откр. 21:6). В новом, сходящем с небес Иерусалиме, изображенном в Апокалипсисе, нет храма, ибо Господь Бог Вседержитель – храм его, и Агнец… Город не имеет нужды в солнце и луне, потому что светильник его – Агнец (Откр. 21:22–23). Но посреди города протекает чистая река воды жизни, светлая, как кристалл, исходящая от престола Бога и Агнца; на берегу реки растет древо жизни (Откр. 22:1–2).

Этот последний образ отсылает нас и к видению храма в Книге пророка Иезекииля, где тоже описывается поток, по берегам которого растут деревья (Иез. 47:5–7), и к повествованию книги Бытия о древе жизни, насажденном посреди рая (Быт. 2:9). Доступ к этому дереву для человека был закрыт после грехопадения (Быт. 3:22). Его вновь открывает Агнец, берущий на Себя грех мира.

Образ воды позволяет евангелисту изложить многие ключевые темы учения Иисуса, выстроив их в логическую цепь. Первым звеном этой цепи служит вера в Иисуса как Мессию, Агнца Божия, Слово Божие, Бога и Спасителя.

Следующим звеном является водное крещение, без которого спасение невозможно. Крещение, в свою очередь, становится средством, благодаря которому уверовавший получает благодать Утешителя – Духа истины, Который от Отца исходит (Ин. 16:26).

Эти три опорных столпа – вера, крещение и благодать Святого Духа – становятся богословским и литургическим основанием новой религии, установленной Иисусом. Она приходит на смену Иерусалимскому храму и ветхозаветному культу, соответствовавшему эпохе ожидания Мессии, но ставшему ненужным после того, как Мессия пришел к своим, и свои Его не приняли (Ин. 1:11). С этого момента «своими» для Бога становятся не израильтяне, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования (Рим. 9:4), не Израиль по плоти (1 Кор. 10:18), но граждане нового Израиля – Церкви. Принадлежность к ней определяется не кровью, а верой, не происхождением, а избранием, не законом, а благодатью.

Глава 4

Суд сына Божия

В настоящей главе нам предстоит рассмотреть беседу Иисуса с иудеями, которая последовала за исцелением расслабленного в купальне у Овечьих ворот. Об этом эпизоде мы подробно говорили в книге, посвященной чудесам Иисуса[209]. Он заканчивается тем, что человек сей пошел и объявил Иудеям, что исцеливший его есть Иисус. И стали Иудеи гнать Иисуса и искали убить Его за то, что Он делал такие дела в субботу (Ин. 5:15–16). Впервые в Евангелии от Иоанна говорится о желании иудеев убить Иисуса. Это представляет собой яркий контраст тому, что в предыдущей главе Евангелия говорилось о самарянах.

1. «Отец любит Сына»

Конфликт с иудеями начался раньше: согласно четвертому Евангелию, его первым эпизодом было изгнание Иисусом торгующих из храма. Уже тогда иудеи спрашивали Иисуса, каким знамением Он может доказать Свое право так поступать. Сейчас же они сначала инкриминируют ему нарушение субботы, а потом оспаривают Его право называть Бога Своим Отцом:

Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю. И еще более искали убить Его Иудеи за то, что Он не только нарушал субботу, но и Отцем Своим называл Бога, делая Себя равным Богу. На это Иисус сказал: истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего: ибо, что творит Он, то и Сын творит также. Ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам; и покажет Ему дела больше сих, так что вы удивитесь (Ин. 5:17–20).

Связующим звеном в этой части беседы являются два глагола, имеющие сходный смысл: εργάζομαι («делать», «работать») и ποιεω («творить»). Первый употреблен два раза, второй пять. Взаимоотношения между Отцом и Сыном – одна из основных тем поучений Иисуса в Евангелии от Иоанна – раскрываются здесь через рассказ о том, как Они Действуют. При этом дважды утверждается, что Сын действует, потому что Отец действует; затем говорится о том, что Сын не может действовать, пока не увидит, как действует Отец; наконец, утверждается, что Отец показывает Сыну, как надо действовать.

Исцеление расслабленного при Овчей купели. Фреска 1684 г