Неудобные вопросы о религии и Церкви

В «Основах социальной концепции» должное внимание уделяется вопросу об ответственности мужа, если он соучаствует в совершении аборта: «Ответственность за грех убийства нерожденного ребенка, наряду с матерью, несет и отец, в случае его согласия на производство аборта. Если аборт совершен женой без согласия мужа, это может быть основанием для расторжения брака».

По словам документа, «грех ложится и на душу врача, производящего аборт. Церковь призывает государство признать право медицинских работников на отказ от совершения аборта по соображениям совести. Нельзя признать нормальным положение, когда юридическая ответственность врача за смерть матери несопоставимо более высока, чем ответственность за погубление плода, что провоцирует медиков, а через них и пациентов на совершение аборта. Врач должен проявлять максимальную ответственность за постановку диагноза, могущего подтолкнуть женщину к прерыванию беременности; при этом верующий медик должен тщательно сопоставлять медицинские показания и веления христианской совести».

Пастырская практика показывает, что аборт – один из самых распространенных грехов, совершаемых женщинами. Последствия аборта, как правило, не очевидны для женщины в момент его совершения. Лишь позже она может осознать всю тяжесть этого греха. Душевные и нравственные муки, испытываемые многими женщинами, сделавшими аборт, сопровождают их в течение всей жизни. А для многих в результате аборта закрывается и сама физиологическая возможность родить ребенка.

Церковь выступает за полное искоренение практики уничтожения человеческих зародышей, однако не может навязывать свою точку зрения законодателям в светском государстве. Поэтому она предлагает меры, направленные, по крайней мере, на снижение числа абортов. Одной из таких мер может быть выведение абортов из системы обязательного медицинского страхования, осуществляемого за счет налогоплательщиков.

40. А если женщине при родах угрожает смерть, разве она не вправе выбрать жизнь ценой отказа от рождения ребенка?

Относительно аборта при опасности смерти матери в «Основах социальной концепции» говорится: «В случаях, когда существует прямая угроза жизни матери при продолжении беременности, особенно при наличии у нее других детей, в пастырской практике рекомендуется проявлять снисхождение. Женщина, прервавшая беременность в таких обстоятельствах, не отлучается от евхаристического общения с Церковью, но это общение обусловливается исполнением ею личного покаянного молитвенного правила, которое определяется священником, принимающим исповедь».

Если женщина, оказавшаяся в ситуации выбора между сохранением собственной жизни и сохранением жизни ребенка, выбирает последнее, она совершает нравственный подвиг. К ней в этом случае применимы слова Христа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13). Но подвиг может быть только добровольным. Если женщина не нашла в себе силы его совершить, Церковь относится к этому с пастырской снисходительностью.

В то же время в некоторых случаях врачи при проведении диагностики преувеличивают опасность для жизни матери, предлагая наиболее «безопасный», с их точки зрения, вариант решения проблемы путем избавления от плода и тем самым снимая с себя ответственность за возможные последствия родов для роженицы. Опыт показывает, что во многих случаях женщина, решившая сохранить ребенка с риском для собственной жизни, в итоге сохраняет жизнь и становится счастливой матерью.

41. А если женщина зачала в результате изнасилования, то неужели и это не оправдывает аборт? А если пренатальная диагностика показывает, что ребенок родится больным, не лучше ли от него избавиться, чем обрекать и его, и родителей на муки?

Появление зародыша в теле женщины вследствие изнасилования не является достаточным основанием для его уничтожения. Рождение ребенка от насильника, как правило, сопряжено с глубоким психологическим стрессом. Женщина может перенести на ребенка ненависть, испытываемую к насильнику, причинившему ей боль и страдания. Однако беседа с духовником и, при необходимости, консультация у верующего психолога может помочь преодолеть эти чувства. Женщина, выносившая и родившая ребенка, зачатого при таких обстоятельствах, проявляет нравственный героизм. При этом родившийся на свет младенец способен принести ей радость вне зависимости от обстоятельств, при которых он был зачат.

Выявление у плода врожденных недугов, в том числе синдрома Дауна, не является основанием для его уничтожения. Во-первых, нередко врачи ошибаются, и ребенок, которому в утробе был поставлен страшный диагноз, рождается абсолютно здоровым: таких случаев известно немало. Во-вторых, рождение больного ребенка в христианской перспективе тоже воспринимается как благословение Божие, и этот ребенок, как и здоровые дети, имеет право на жизнь.

Спросите человека, который родился с врожденной болезнью, хотел бы он вообще не появиться на свет. Абсолютное большинство ответит, что нет. Известный христианский миссионер Ник Вуйчич родился без четырех конечностей. В десятилетнем возрасте он пытался покончить с собой. Но в дальнейшем христианская вера дала ему силы не только преодолеть отчаяние, но и стать «мотивационным оратором» – своими словом и примером возвращать людям волю к жизни. Когда он женился, ему не советовали заводить детей. Сегодня их у него четверо, и все они абсолютно здоровы.

В некоторых странах Запада врожденные заболевания, такие как синдром Дауна, практически «побеждены» за счет того, что всех детей, у кого подозревают такой синдром, убивают еще в зародыше. Это не что иное, как скрытая форма «евгеники», практиковавшейся в гитлеровской Германии. Однако дар жизни драгоценен даже в том случае, если его получает человек, имеющий тяжелое врожденное заболевание.

42. Церковь выступает против суррогатного материнства, а между тем благодаря этой технологии на свет появились тысячи детей. С точки зрения Церкви, лучше, чтобы они вообще не родились? Бог заповедал «плодитесь и размножайтесь», а Церковь говорит: да, но не таким способом

Позиция Церкви не может зависеть от статистики и от количества. Вопрос о суррогатном материнстве был обсужден в Церкви в 2000 году, когда принимались «Основы социальной концепции». В этом документе говорится: «“Суррогатное материнство”, то есть вынашивание оплодотворенной яйцеклетки женщиной, которая после родов возвращает ребенка “заказчикам”, противоестественно и морально недопустимо даже в тех случаях, когда осуществляется на некоммерческой основе. Эта методика предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности. “Суррогатное материнство” травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания».

В 2013 году Церковь вернулась к дискуссии о суррогатном материнстве, рассмотрев один из частных аспектов этой проблемы – крещение младенцев, родившихся при помощи «суррогатной матери». Документ, посвященный этой теме, был принят на заседании Священного Синода в декабре этого года. В документе подтверждается позиция, согласно которой практика так называемого суррогатного материнства «однозначно осуждается Церковью», а сам термин «суррогатное материнство» «указывает на искажение высокого понимания материнского долга и призвания».

В документе говорится: «Общественная опасность практики “суррогатного материнства” связана с радикальным изменением самого представления о природе человека. В данном случае понимание человека как уникальной личности подменяется образом человека как биологической особи, которую можно произвольно конструировать, манипулируя элементами “генетического материала”».

Для Церкви младенец – не биологическая особь, а созданный по образу и подобию Божию человек, который, в соответствии с божественным установлением, должен иметь одного отца и одну мать. И Церковь выступает против того, чтобы живое человеческое существо превращалось в биологическую особь, которую можно подвергать манипуляциям.

С точки зрения Церкви, практика суррогатного материнства «является унижением человеческого достоинства женщины, тело которой в данном случае рассматривается как своего рода инкубатор». Церковь не навязывает свою позицию лицам, находящимся вне ее. Но для членов Церкви «суррогатное материнство» не может быть оправдано никаким обстоятельствами или соображениями. Родителям, испытывающим трудности с зачатием ребенка, Церковь благословляет усыновлять или удочерять детей. Известны случаи, когда супруги после многих лет бесплодия усыновляли одного или нескольких детей, а затем Бог посылал им и своего собственного ребенка.

Российское законодательство оставляет за «суррогатной матерью» право оставить рожденного и выношенного ей ребенка, не передавая его «биологическим родителям». Сейчас раздаются голоса, призывающие изменить эту статью закона с тем, чтобы лишить «суррогатную мать» каких-либо прав на выношенного ей ребенка. Церковь не может согласиться с такого рода «совершенствованием» законодательства. Во многих странах мира «суррогатное материнство» в принципе запрещено. В России оно разрешено, но в законодательстве прописаны права «суррогатной матери», что налагает определенные риски на «заказчиков» ребенка – его биологических родителей. Хотя бы для какой-то части супружеских пар это является сдерживающим фактором.