Глубина

Когда Энни открыла глаза, ее внимание привлек маленький белый прямоугольник на полу. Судя по всему – сложенный лист фирменной бумаги, подсунутый под дверь. Энни его подхватила. Почерк был незнаком. Дрожащий и легкий, он выглядел так, будто принадлежал очень больному человеку. И написанное не имело никакого смысла:

Ты знаешь, кто я.

Ты знаешь, чего я хочу.

На мгновение все, о чем Энни могла думать, стало лицом женщины, которую она однажды увидела на пляже в детстве. Обнаженная, прекрасная, она грелась в лучах солнца у скалы, а ее тело и волосы были опутаны водорослями. Как она смотрела на Энни темными, бездонными глазами. Как Энни сразу поняла, кто и что эта женщина – дубеса. Госпожа из бабушкиных сказок. Темный дух моря – она забирала невинных девочек и заботилась о них глубоко под волнами, о своих бессмертных дочерях.

Энни содрогнулась.

Она повертела записку, ища, не написано ли там что-нибудь еще, но нет, больше ни капли чернил. Разум силился понять, что происходит. Может, послание предназначалось кому-то другому, а Энни его подсунули по ошибке? Нет, это неудачная шутка – наверняка все так и есть. Кто-то из экипажа дразнил Энни за ее застенчивость. Некоторые парни, работающие в котельной, были сущими детьми, как школьники. Одевшись, Энни сунула записку в карман передника. Надо докопаться до сути.

Энни увидела Вайолет позже тем же утром, когда они работали в отведенных им каютах.

– Это что? – прошипела она, потрясая запиской. – Это что значит?!

– Не понимаю, о чем ты, – отозвалась Вайолет, бросив беглый взгляд на бумагу.

– Это не ты написала? – Энни посмотрела на тонкие, словно паучьи лапки, каракули; желудок задергался, словно вода на раскаленной сковородке.

– Впервые вижу.

Прибираясь в каюте Стеда, Энни снова уставилась на записку, как вдруг вошел сам Уильям Стед. Он кивнул на листок в ее руках.

– Что там, дорогая? Здесь обнаружили?

Он говорил достаточно любезно, однако явно посчитал, что Энни рылась в его вещах. От мысли о том, что ее примут за воровку, желудок сжался еще сильнее.

– Нет, сэр. На полу своей каюты.

Стед одарил ее ласковой улыбкой, будто родной дедушка.

– Любовное послание, м-м? Кто-то из экипажа проникся симпатией?

– Нет, сэр. Вовсе нет… Но, честно говоря, я не знаю, как это понять. – Смешавшись, Энни машинально протянула ему записку.

Стед прочитал, и его улыбка сменилась хмурой миной. Он сунул листок обратно в руки Энни.

– Бессмыслица. Наверняка мистификация.