Сейчас они распределяли обязанности. Не так давно неожиданно выяснилось, что Чхонён прекрасно рисует. Так вот, ему и Кёнпхалю — тот по праву считался лучшим художником в классе — поручили делать альбом зарисовок. Муниль с Мёнгилем должны были вести дневник.
Готовились и родители: шили ребятам рубахи, покупали кепки и башмаки. Мать Мёнгиля с утра отправилась в уезд и вернулась оттуда с большим, завязанным крест-накрест узлом.
— Что ты купила, мама? Так много…—смутился Мёнгиль.
Мать улыбнулась. Потом вытащила из-под стола чемодан — его она купила загодя,— развязала узел и стала перекладывать в чемодан носки, новые платки, даже сласти она не забыла.
— Съешь в вагоне с товарищами.— Она закрыла чемодан, вздохнула: — Вот бы отец порадовался! Сын едет в Пхеньян… Путешественник…
Она погладила коричневый бок чемодана. Всегда в радостные минуты она вспоминала мужа. Мать, обняв сына за плечи, рассказывала:
— Отец, бывало, поднимет тебя высоко в воздух и скажет: «Он будет у нас большим человеком!» А после Освобождения, когда получили мы землю, он даже плакал. «Ну вот, Мёнгиль,— сказал он тогда,— и на нашей улице праздник!..» И по лицу его текли слёзы…
— Я всё расскажу тебе о Пхеньяне, мама,— сказал Мёнгиль, дотронувшись до руки матери.
Она улыбнулась в ответ. Потом протянула сыну какой-то свёрток:
— Отнести это Чхонёну.
Мёнгиль вопросительно посмотрел на мать.
— Там тоже галстук, носки, платки, записная книжка,— объяснила она.
— Спасибо, мама,— обрадовался Мёнгиль, принимая подарок.
— Тётушка Хван небось тоже купила что-нибудь: я видела её в уезде. А это от меня…
Мёнгиль тут же отправился к другу. Честно говоря, он немного боялся, что тётушка Хван не пустит Чхонёна в Пхеньян. А он так готовится! Сам сказал на сборе.
Чхонён был дома один: складывал вещи в рюкзак. Он обрадованно встал Мёнгилю навстречу. Тётушки Хван дома не было.
— Смотри, Чхонён,— прямо с порога начал Мёнгиль,— это тебе моя мама прислала!
Чхонён смутился.
— Что ты… Зачем…— пробормотал он.
— Как — зачем? Галстук-то у тебя совсем старый
ebooksa