— Как изъята?! — возмутился Громов. — Позвольте. Я сам, добровольно, передал империал вам, как представителю закона. В конце концов, есть съёмка этого вашего задержания.
— На вашем месте, гражданин Громов, я думал бы сейчас не о конфискованной монете, а об алиби в ночь убийства. Одно дело, если вам инкриминируют 192-ю статью за нарушение правил сдачи найденных ценностей, и совсем другое статья 115-ю — умышленное убийство.
Пункты уголовного кодекса произвели на присутствующих парализующее действие. На лице чиновника застыла болезненная гримаса. Брови Дольского взлетели. Рука Кутеевой замерла, не донеся мундштука до губ.
— Убийство?! — едва слышно прошептал Громов. — Но я ведь не был там, у пруда, в ту ночь. Нэлли?!
Он с мольбой посмотрел на поэтессу.
— Расслабься, козлик, — вздохнула Кутеева. — Будет тебе алиби. Пишите, гражданин полицейский. Этот низкий человек был со мной в ночь убийства. Подтвердить это смогут наши соседи. Барабанили к нам в номер до самого утра. Мы с господином Громовым слишком громко предавались плотским утехам.
Кутеева мстительно посмотрела на чиновника. Глаза министерского работника забегали по кабинету, а нервные пальцы снова занялись галстуком.
— Гражданин следователь, — подал голос Дольский, — могу я просить вас не оформлять исчезновение картины как кражу? Мы с этим как-нибудь меж собой разберёмся. Не хочется, знаете ли, сор из избы выносить.
Громов посмотрел на Ивана Степановича с сыновней преданностью, а Антон вынужден был признать своё полное и окончательное поражение. Версия, ещё недавно казавшаяся столь перспективной, рассыпалась в прах.
Оформив протокол допроса, Кречетов отпустил всех и, оставшись один, задумался.
Задуматься было о чём. Мало того, что он столько времени потратил на пустопорожнюю версию, он ещё и настоящего преступника прозевал. Ах, если бы он с первой минуты поверил в клад! Тогда бы здесь, перед ним, сидел не этот холёный Громов, а тот другой, способный пропороть человека багром. Только кто же он? Улик не оставалось никаких, кроме чёрной нитки, зацепившейся за древко багра и голоса, услышанного Луи Кастором. Впрочем, последняя улика иллюзорна. В суде её не предъявишь. Любой сносный адвокат пожмёт плечами и заявит, не моргнув глазом, что француз обознался. Тут нужно что-то повнушительнее, попредметнее, как тот самый империал. Вспомнив о монете, Антон вынул её из кармана. Тяжёлый жёлтый кругляш был тёплым. С аверса смотрел куда-то вдаль сосредоточенный профиль самодержца Николая Второго. Антон перевернул монету. Вокруг двуглавого орла ясно читалось: «25 рублей золотом».
«Неужели эта безделица стоит сто тысяч зелени?» — подумал Антон.
Сто тысяч. Стоп! Такие бабки вряд ли лежат в кармане простого смертного. Стало быть, продать такую монету не просто. Судя по списку, монет было двенадцать. Значит, нашедший клад, располагает пока одиннадцатью. Это больше миллиона…
Антон встал и принялся ходить по кабинету — так лучше думалось.
Купить монеты сможет только серьёзный и очень состоятельный коллекционер. Таких в России можно сосчитать по пальцам одной руки. Конечно, коллекционеры народ скрытный, но снять со счёта подобную сумму незаметно не получится, даже если счёт находится на Мальдивах.
Конечно, на отслеживание транзакций потребуется санкция прокурора. Конечно, пронюхают комитетчики. Чёрт с ними! Если бы Антон был ревнив к лаврам победителя, давно дослужился бы до полковника. Дюжина раскрытых убийств, ранение. Однако в свои тридцать шесть он всё ещё капитан…
Он встал перед окном. Итак. Мы выходим на такого покупателя — и вычисляем продавца.
Он вернулся к столу, сунул протоколы в папку и заспешил к выходу. Нужно было ехать в Тулу, — и немедленно, чтобы застать нужных людей.
В фойе он чуть не столкнулся с Костей Тагариным, вытягивающим из-за колонны длинный кабель. Антон приостановился. Говорили, этот самый Костя — ас в компьютерных сферах. Отлично. Везти сюда айтишника из отдела — утопия. А здесь, прямо под рукой — специалист-компьютерщик.
— Константин, — окликнул Антон парня. — Можно вас на минуту?
ebooksa