Оцепеневшие,

Пока я вожусь с палаткой, один из воротничков уже возвращается. Часа не прошло. С пустыми руками, ни ружья, ни сумки. Злой, нервный весь, дерганый, недовольный. Из шеи сочится кровь. Где-то успел поцарапаться белый-кровавый-воротничок. Держится за рану.

– Вези в город!

Я спрашиваю, а как же остальные? Бросить их в лесу?

– Плевать, сами выберутся. Видишь? – показывает мне шею.

Смотрю, а там и не рана вовсе, так, чуть заметная ссадина. Пластырем залепил и иди себе дальше.

– Там всего лишь ссадина. Давай заклеим?

– В город вези! Я заказывал твое такси. Вези в больницу, пока не истек кровью или заразу не подцепил.

Что ж. Заказ на самом деле на его имя. Оплачен.

«Вежливый и почтительный». «Приветливый и ненавязчивый».

Завожу мотор. Едем в больницу.

Оставляем палатки с колышками, егеря с флягой, пузатого племянника с Wingmaster с длинным помповым стволом на вольные хлеба с дичью.

Может быть, если будет настроение, вернусь за ними. Заберу. Место я запомнил, и совесть хоть и не полностью, но имеется.

* * *

Этим утром я проснулся от холода. Костер, похоже, давно погас, серая горка пепла не дымится. Кирилл лежит головой практически в кострище, сладко так спит, даже завидно.

Сони нигде нет.

– Смылась.

Проверяю карманы – купюры на месте. Порядок. Смылась и смылась, главное, ничего у меня не стащила.

Собираю ветки, поджигаю. Грею руки, растираю ноги, но зубы стучать не прекращают.

– Вставай.

Тыкаю носком ботинка в бок пацана. Нужно выбираться отсюда. В город или еще куда.

– Нужно выдвигаться.