Оцепеневшие,

Везу их в лес.

Обожаю такие заказы.

Случается, вызывают отвезти в одну сторону. Такое невыгодно. Ну как невыгодно. Все лучше, чем по городу. Но на этот раз заказ «туда-обратно». То есть довезу, высажу и буду спать двое суток, пока охотники нагуляются. Красота. Платят и за время ожидания, и за расстояние. Причем загородный тариф. Красота.

– Водила, – обращается племянник-воротничок ко мне тоном брутального военного, прошедшего не одну горячую точку. – Ты, если хочешь, вечерком подходи дичь на костре поесть. Мы-то сегодня много настреляем. На всех хватит.

«Вежливый и почтительный». Я молча соглашаюсь. А чего бы и нет? Когда я еще на природу выберусь?

– Вот салага косорукий, – хохочет егерь. – Ты из дробовика слону в упор в задницу не попадешь. Настреляет он.

Егерь громыхает смехом. Не то кричит, не то смеется.

– Но, шофер, – он обращается ко мне, – ты правда заходи на огонек, тебя угостим.

«Услужливый и внимательный». Я снова киваю, мол, обязательно, спасибо за приглашение.

– Петрович, ты ж говорил, нельзя пить на охоте. Зверь учует.

– Это тебе нельзя, рукожопый. – Он достает из-за пазухи бутылку и делает, судя по запаху изо рта, далеко не первый глоток. – Меня зверь знает. Не боится. Я сам зверь. – Он звонко отрыгивает, словно в подтверждение своих слов.

Открываю окно на проветривание.

Едем.

Часик, полтора – и лес.

Воротничок показывает чехол. Говорит, что в этот раз прикупил новенькое ружье.

– Remington 870 Wingmaster. Ствол семьсот одиннадцать миллиметров.

– О. Бесспорно, коллега, «Ремингтон» – знаменитый ствол, – поддакивает второй и с видом эксперта развивает мысль: – Я, конечно, хоть и не шибко разбираюсь в ружьях, но уверен, что в наших-то краях помповые не особо популярны.

– Да, «помпа» скорее американская классика, – соглашается косорукий племянник.

Воротничок продолжает хвастаться, сыпет фразами из рекламы магазина на диване. Wingmaster, говорит, с длинным дробовым стволом и четырехзарядным магазином.

– Простота и надежность!