Оцепеневшие,

Представляю разъяренного медведя. Несется между деревьями, лохматый, ревет.

Лучше пусть подранок меня растерзает, не хочу себя убивать.

– У тебя в руках охотничья двустволка. «Дум-дум» заряжены. Из твоего положения – смерть сто процентов. – Его голос такой же монотонный, убаюкивающий.

Слушаю, а рука все немеет.

Голос Кирилла…

Пот стекает.

Почему мои прожитые годы не проносятся перед глазами? Я хочу хоть что-то вспомнить. Ну же… Ничего, абсолютная пустота.

И где мой недобитый медведь?

Что ж так страшно?

«Бабах».

Ружье звучит красиво, громко, раскатисто. Практически в унисон залп из двух стволов.

Озорной дуэт «дум-дум» вылетает из ствола и врезается мне в мягкое небо, крушит слизистую выбитыми зубами.

Не успеваю понять, что совершил.

Боли не чувствую.

Слишком быстро. Слишком. И слава богу.

Medulla oblongata приземляется на стене в углу, аккурат под иконой, вместо лика на которой красуется черная точка в центре.

Окровавленные ошметки лениво стекают по стене.

* * *

Очередной город.

Задолбали бесконечные переезды.

Киря начудит, и мы снова в путь. Придется все-таки помочь ему, так не может больше продолжаться.