– Сделай и то, и то.
Мне становится его жалко, и я предлагаю:
– Я помогу.
Куанг Ха не нуждается в моей помощи. Однако его стандартный операционный протокол предписывает игнорировать меня. Напрочь.
Меня это устраивает.
Он поднимает тяжелый мешок и идет к двери.
Я – за ним.
Мы выходим в холл. Куанг Ха тащит мешок с бутылками. По идее, прежде чем лезть на крышу, мешок стоило бы оставить здесь, но Куанг Ха не выпускает его из рук.
Я ничего не говорю, потому что он старше и терпеть меня не может. И еще потому, что я теперь вообще мало говорю.
Ведь и уборку в квартире Делла Куанг Ха пришлось делать из-за меня и моих проблем.
В конце коридора – лестница; висящий рядом знак указывает, что она ведет на крышу.
Мне хочется, чтобы Куанг Ха оставил мешок с бутылками здесь. Наверное, он что-то пытается мне доказать, может, что ему совсем не тяжело нести такой груз. Но я же знаю, что тяжело.
За сегодняшний день я перетаскала больше вещей, чем за последние шесть месяцев.
Куанг Ха идет вверх по узким ступенькам. Наверху – дверь с табличкой:
ВЫХОД НА КРЫШУ. ТОЛЬКО ДЛЯ ОБСЛУЖИВАЮЩЕГО ПЕРСОНАЛА
Нас вряд ли можно считать обслуживающим персоналом, но Куанг Ха, не задумываясь, распахивает дверь. Солнце уже садится, но снаружи еще светло. На крыше – десять потолочных окон и десять старых грязных тряпок.
Значит, не только у Делла в квартире лежит серая тень.
Я вижу, что Куанг Ха не знает, которое окно нам нужно.
Я показываю влево:
– Нам туда. Третье по счету – его гостиная.