Мо вся сжимается, и я вижу, как она медленно выдыхает носом, собираясь с силами, чтобы ответить. Когда она наконец начинает говорить, то тщательно подбирает слова и делает большие паузы, так что сразу становится ясно, чего ей стоит этот разговор.
– Нет, – произносит она. – У меня все наоборот. Воспоминания такие четкие, словно я не просто пережила это, такие близкие, словно это случилось вчера или снова случится в любую секунду.
Натали поднимает на нее широко распахнутые глаза.
– Я так ярко помню все подробности, что почти не могу думать ни о чем другом.
– Ого! – говорит Натали.
Они снова долго молчат. Натали переминается с ноги на ногу, Мо стоит совершенно неподвижно.
– Можешь мне кое-что сказать? – спрашивает Мо.
Натали кивает. Она уже не спешит вернуться за свой стол.
– Как у твоего отца оказались перчатки Оза?
Натали пожимает плечами.
– Не знаешь?
– А ты не знаешь, что случилось с тем парнем, который ехал с нами? – спрашивает Натали вместо ответа.
– Не знаю. Думаю, он спокойно живет себе дальше.
– Он был такой симпатичный, – говорит Натали. – Разве тебе так не показалось?
Мо вежливо улыбается. В этом вся Натали – пустышка, которой важнее обсудить симпатичного парня, а не то, как она чуть не умерла от мороза, потому что об этом она будет думать в полном одиночестве, у себя в спальне, где никто ее не увидит. Она будет копаться в этой истории, пока наконец не перелопатит ее до основания, не составит версию событий, которую сама сумеет понять.
– Еще он был очень милый. Тебе так не показалось? Знаешь, что он мне сказал, когда подсаживал обратно на фургон, после того как мы вылезли наружу? Он сказал, что все будет в порядке. Он тогда соврал, и я это понимала, но это так мило – то, что он так сказал.
– Соврал? – говорит Мо.
– Конечно. Ничего не в порядке. Ну то есть, может, у него все нормально, но у нас-то нет. Финн и Оз погибли. Хлоя стала ужасно странной и потеряла несколько пальцев на ногах. Вэнса выгнали из школы. Мои родители не в себе. А ты вообще на себя не похожа.
Мо смеется, громко и звонко, так что мне тоже становится весело:
– Не похожа?