С трудом отведя взгляд от клетки с желтыми птицами, я увидела рядом медсестру Красного Креста с желтыми кошачьими глазами.
– Да. А что?
– Ты не меньше двух минут смотрела на эту клетку. Один из мужчин, которому не терпится услышать окончание «Тома Сойера», подозвал меня и спросил, что ты делаешь.
– Ой. – Я заморгала, отгоняя туман, обволакивающий мой разум. – Простите. Я не очень хорошо спала прошлой ночью. Уверена, что как только сяду и снова начну читать, мне сразу станет лучше.
– Если тебе это слишком сложно…
– Все будет хорошо. Я очень рада снова быть здесь. Я хочу помогать.
Ее глаза как будто спрашивали:
Я перевела взгляд на ту часть комнаты, где днем ранее отдыхали Джонс и Карлос. Я не удивилась бы, если бы меня снова назвали тетей Герти.
Карлос сидел в том же кожаном кресле, читая очередной старый выпуск «Сэтердей ивнинг пост». Кресло рядом с ним пустовало.
От ужаса у меня свело все внутренности. Неужели Джонс покончил с собой?
Я направилась к Карлосу, темные глаза которого засияли над маской при виде меня.
– Доброе утро,
– Конечно, вернулась. – Я кивнула на пустое кресло. – Где Джонс?
– Джонс? – Он нахмурился, как будто не понял вопроса. – А, этот шутник. На самом деле я не знаю, как его зовут. Я просто его так называл, потому что среди вас, гринго, это самое распространенное имя.
– Ясно. – Я обвела взглядом комнату. – И все же где он? Он сегодня сидит в другом месте?
– Он в палате для больных гриппом. Посреди ночи у него поднялась высокая температура.
– Что?
– Мне сказала медсестра сегодня утром.
Я прижала к груди «Тома Сойера», впившись ногтями в обтянутую тканью обложку. Глаза защипало от слез.
– Не плачь о нем,