– Какой вы молодец! – Доброта, в мире все еще существовала доброта. – А я уже думала, что, кроме меня, в мире не осталось людей.
Уродливый офицер замахал нам руками, поторапливая.
– Скорее, нам надо ехать.
Мужчина примостил тетю Эву в фургоне скорой помощи, втиснув между своей дрожащей женой и седоволосой женщиной с удивительно молодым лицом. Все они были одеты в изящные кремовые ночные сорочки. Три спящих ангела. Последним, что я увидела, прежде чем полицейские закрыли двери, были три пары босых ног, лежащих в ряд. Ступни тети Эвы показались мне темнее остальных.
– Подождите! – Я бросилась к двери. – Мне кажется, у нее почернели ноги.
Уродливый полицейский перехватил меня за руки и отпихнул в сторону.
– Мы больше не можем ждать.
– Мне кажется, у нее почернели ноги.
– Слишком темно, чтобы это заметить.
– Мне показалось, они черные. Дайте мне посмотреть.
– Нам надо ехать! – Он силой усадил меня на дорогу. – Сиди здесь и даже не думай вставать. Сейчас ты точно никому не можешь помочь.
Он бросился к водительской двери.
– Пусть едут. – Мужчина, который принес мою тетю, схватил меня за локоть прежде, чем я успела снова броситься к карете скорой помощи. – Твоя тетя в хороших руках.
– Мне показалось, ее ноги почернели.
– Это может объясняться плохим освещением.
– Я с ней даже не попрощалась.
– Она будет в порядке… Все в порядке. – Мужчина обнял меня одной рукой за плечи и повел к своим плачущим детям и похожей на бабушку женщине. Завыла сирена. – Хочешь, пойдем к нам? Нам всем нездоровится, но, по крайней мере, мы можем болеть вместе. А ты, похоже, совсем одна.
Я покачала головой:
– В том письме о войне Стивен сказал мне, чтобы я была осторожна, доверяясь другим людям. Он меня ждет. Если мне предстоит умереть от гриппа, то мне необходимо попасть к нему домой, пока я еще в состоянии это сделать. Я так устала.
– Почему бы тебе не поспать хоть немного, прежде чем ты отправишься искать этого человека? Судя по твоему виду, ты тоже заболеваешь.