Во власти черных птиц

22
18
20
22
24
26
28
30

– Надень свое самое лучшее платье. Выходим через час.

Все, что я в это утро надела, от большой синей ленты для волос до черного платья из шелковой тафты, казалось, отягощало мое тело. Заживающий ожог от удара молнии чесался под повязкой сильнее сыпи от контакта с ядовитым сумахом. Во рту пекло, вероятно потому, что то количество лука, которое меня заставила съесть тетя Эва, было способно уничтожить все мои вкусовые рецепторы. Выйдя из дома впервые за много дней и вдыхая солоноватый морской воздух, я казалась сломленным, неуклюжим подобием себя самой.

Залы для прощания похоронного бюро «Барретт и Блум» располагались на холме чуть восточнее центра города, в большом белом здании в колониальном стиле с черными ставнями и двумя входными дверями, которые показались мне на метр выше обычных. Если гробы жертв гриппа и заполонили эту контору подобно двору гробовщика, где я видела играющих детей, то мистер Барретт и мистер Блум их где-то умело прятали. Все, что я увидела на лужайке, – это аккуратные живые изгороди ярко-зеленого цвета и пурпурные бугенвиллеи, которые вились по стенам к окнам второго этажа.

Мы вошли в белый вестибюль, и я напряглась при виде пугающего зрелища: над самым полом колыхалась фиолетово-синяя дымка, постепенно вытягиваясь к потолку подобно неугомонной компании кочующих призраков. Сквозь маску проник запах свежезажженных спичек.

Я попятилась назад.

– Что это?

– Это сера, которой посы́пали горячие угли для борьбы с гриппом. – Тетя Эва кивнула в сторону металлического ведра, наполовину скрытого за призрачными языками синего газа. – Пока нашу церковь окончательно не закрыли на карантин, там делали то же самое. Дым почему-то синий.

– При горении серы выделяется сернистый газ. – Но от научного обоснования зловещего синего дыма мне легче не стало. – Мне это не нравится.

– Это делается для нашей безопасности. – Она взяла меня под руку. – Пойдем. Я буду рядом.

Мы пошли на звуки голосов и органной музыки, доносившихся из дверного проема, и оказались в комнате приблизительно десять метров в длину, оклеенной бледно-желтыми обоями. Тут тоже стояли ведра с дымящимися углями, окутывая всех присутствующих этой отвратительной синей дымкой, которая начала разъедать мне глаза. Если бы не маски, невозможно было бы даже дышать.

В дальнем конце комнаты электрическая бронзовая люстра освещала закрытый гроб, накрытый флагом и тоже окутанный дымом – на фоне янтарного цвета портьер. Мои колени подломились, но я усилием воли держалась на ногах. От мерцающего синего дыма, клубящегося вокруг гроба, создавалось впечатление, что похоронное бюро решило использовать Стивена для проведения какого-то масштабного лабораторного эксперимента. На белой тумбе стоял портрет Стивена в военной форме – тот же, который он прислал мне.

Тетя Эва ободряюще сжала мою руку и повела меня вглубь зала.

Около двух дюжин людей в масках бродили в дыму или сидели на развернутых в сторону гроба стульях с высокими спинками. Группка девушек приблизительно моего возраста промокала глаза платочками, и я ощутила укол ревности при мысли о том, что, возможно, Стивен был влюблен в кого-то из них. В наших письмах мы никогда не обсуждали наш интерес к другим людям.

Постаравшись забыть о девушках, я встретилась взглядом с мистером Дарнингом. Он стоял в противоположном углу комнаты, беседуя с несколькими мужчинами в деловых костюмах, и поздоровался со мной лишь вежливым кивком головы. Мне вдруг захотелось подойти к нему лишь для того, чтобы услышать его успокаивающий голос.

К нам с тетей Эвой подошла кузина Стивена Грейси. Вид у нее был совершенно растерянный. Ее парик съехал влево, обнаружив залысину над правым ухом. Плохо завязанная маска свисала с подбородка, напоминая сдувшийся воздушный шар.

Тетя Эва коснулась широкого плеча девушки:

– Грейси, как ты?

Грейси обернулась, глядя на нас светло-карими глазами и как будто безуспешно силясь сфокусироваться.

– Я не знаю. Мама Стивена не смогла прийти. Все очень плохо.

– Мне так жаль. – Тетя Эва заключила девушку в объятия. – В последнее время тебе выпало столько испытаний… И Стивен… и твоя мама… и твоя собственная борьба с гриппом.