Во власти черных птиц

Стол ударил меня так сильно, что я задохнулась. Отдышавшись, я сбросила туфлю с правой ноги, вытянула обтянутую чулком ступню вперед и принялась обшаривать пространство под столом в поисках доказательств мошенничества. После очередного удара по ребрам пальцы моей ноги наткнулись на что-то мягкое, изящное, обтянутое гладкой тканью. Это была пара женских ног, обвивших центральную опору стола и изо всех сил его трясших.

Одна из ступней нанесла мне стремительный удар по мясистой части голени.

– Ой! – воскликнула я.

– Тсс, – прошипела тетя Эва.

Тряска прекратилась, и Лена заявила:

– Не прикасайтесь к эктоплазме. Держите руки и ноги при себе. Ведите себя как истинные леди и джентльмены, если не хотите нанести непоправимый вред тому, кого вы хотите увидеть. – Она еще пять раз вздохнула и протяжно выдохнула, вероятно, чтобы успокоиться после стычки с моей ногой. – Закройте глаза. Обратите все мысли к дорогим душам, по которым вы так скучаете. Не думайте больше ни о чем. Никаких сомнений. Никаких страхов. Ничего.

Я закрыла глаза, подыгрывая ей, хотя испытывала такое же разочарование, как и тогда, когда Стивен рассказал мне о фотофокусах Джулиуса. В моих мыслях была Мэй Тейт, первая девушка из моего класса, которая умерла от испанского гриппа. Никто из присутствующих на сеансе людей не мог ее знать. Мэй заплетала свои темно-русые волосы в свободные косы, свисавшие сантиметров на тридцать ниже спины, и всегда сидела за первой партой, потому что отец не мог позволить себе купить ей очки. На первой же неделе занятий она рухнула на пол во время урока литературы, когда мы изучали оды Уильяма Коллинза по сборнику Мак-Гаффи. Миссис Мартин велела нам спешно покинуть класс, как если бы девочка вспыхнула огнем, и мы все разинув рты смотрели, как Мэй корчится на твердом деревянном полу, напоминая жертву колдовского проклятия.

Это было все, что мне пока что удалось вспомнить о Мэй Тейт. Мой мозг затуманило. В него вторглись другие воспоминания – более сильные и богатые, воспоминания, которые хотели, чтобы я их видела и чувствовала, ощущала их вкус.

Комната, оклеенная сине-зелеными обоями.

Рот Стивена на моих губах.

«Тело».

Разряд молнии, пронзающей море.

Четыре слова, выведенные искусной рукой: РОМПОТИС.

Синий дым.

Гроб, накрытый флагом.

Шепот: Черные птицы…

– Я вижу букву У, – произнесла Лена напротив меня.

У? Я встряхнула головой и сосредоточилась. О боже. Сейчас она скажет тете Эве, что к ней пришел дядя Уилфред.

Я открыла рот, чтобы не позволить никаким подставным дядям явиться из мрака, но звук застрял у меня в горле. Воздух горел тем же удушающим дымом от фейерверков, который я ощутила, перед тем как рядом с моей кроватью возник Стивен. Мои глаза заслезились от неприятной перемены в атмосфере. Меня охватило страдание.

– Они меня убивают, – произнес голос у меня за спиной.