Человек, который умер дважды

Шивон кивает. Давайте.

Доктор Картер откидывает скрывающую тело светло-зеленую простыню, и, когда из-под нее выбиваются непокорные светлые кудри, Шивон понимает: ей придется запереть внутри часть себя. Может быть, эту часть она уже никогда не выпустит.

От лица осталось мало, но достаточно. Достаточно, чтобы мать узнала дочь. Шивон поворачивается к Сью и кивает:

– Это Поппи.

Теперь Шивон плачет. Она знала, что так будет. Такого никому не пожелаешь. Сью кладет руку ей на плечо.

– Шивон, я должна еще задать вам пару вопросов. Поскольку у нее такие тяжелые повреждения, могли бы вы назвать какие-нибудь ее особые приметы?

Шивон судорожно глотает воздух.

– У нее длинный шрам на левой икре, сзади, от колючей проволоки на острове Уайт. И шишка на левом запястье – она его ломала, играя в хоккей. И глупая татуировка.

Сью смотрит на доктора Картер, та кивает.

– Спасибо, Шивон, – говорит Сью. – Вы хотите побыть здесь еще немного? Никакой спешки.

Шивон не хочет снова поворачиваться к телу. Насмотрелась. Эта картина останется с ней до конца ее дней.

– Или пойдем куда-нибудь, где потеплее? Выпьете чаю?

Шивон кивает сквозь слезы. И все-таки поворачивается к телу. Доктор Картер уже укрыла лицо Поппи простыней. Но светлые волосы все равно торчат. Шивон протягивает руку и бережно гладит выбившуюся прядь.

Лэнс, Сью и доктор Картер стоят молча, пока Шивон гладит светлые волосы и плачет.

Тяжелые повреждения, думает Шивон. Да, это правда.

Она отнимает руку, и тогда Сью обнимает ее за плечи.

– Уйдем отсюда, – предлагает Сью.

Шивон замечает тело на соседнем столе.

– А это второй? Дуглас?

– Да, – говорит Сью. – Это Дуглас.