Нисшедший в ад

Андрей удивленно посмотрел на брата:

– Что?

– Женил бы я тебя, брат мой любезный, – мечтательно-язвительно сказал Петр.

Петр любил поддразнить Андрея.

– Видите, – всплеснула руками Марфа, – снова убежала, а мне одной по хозяйству работать. Нет никакой от нее помощи.

– Марфа – хозяйка знатная, – вошел в дом высокий чернобородый мужчина и приветствовал гостей. Это был Лазарь, брат Марфы и Марии.

Иуда, не спускавший глаз с Иисуса, видел, что Он и Лазарь после трапезы куда-то ушли вместе. Воспользовавшись тем, что остальные ученики заняты разговором с молодыми привлекательными сестрами, Иуда незаметно покинул дом. Никто и не обратил внимания на то, что Иуда отсутствовал где-то два часа, и вернулся незадолго до возвращения Иисуса и Лазаря.

В Вифании Иисус и ученики Его пробили несколько дней. Исцеления, помощь нуждающимся, проповеди поглощали все время. Иисус беседовал наедине с Лазарем или Марией. Марфа взяла на себя все хозяйство и часто досадовала на сестру, что та не помогает ей. И Иуда стал ей помощником.

– Пусть беседуют, – говорил он ей, когда она начинала ворчать. – Его слова, словно золотые айвы. Говорил тебе Учитель, что ты, Марфа, о многом заботишься, а Мария выбрала благую часть, которая у нее не отнимется. А я помогу тебе. Ты только скажи.

Так говорил Иуда. И Марфа была рада помощнику. Он уходил за провизией, но ходил что-то очень долго. Когда Иисус беседовал с Марией во дворе, то и Иуда вертелся рядом, находил во дворе какую-нибудь работу. Другие ученики уходили с утра проповедовать и исцелять, а Иуда был только рядом с Иисусом, и когда Иисус покидал дом Лазаря, то и Иуда, прихватив с собой денежный ящик, шел вслед за Ним, не заботясь о том, что Марфа тщетно ждет мха для очага или соли из базара.

Ученики так и не поняли, почему Иисус так стремился в Вифанию. Когда Иисус проходил через другие селения или города, Он хотя и посещал все дома, куда Его приглашали, но всегда останавливался в тех домах, которые избирал Сам, то есть Иисус наведывался к определенным людям, тем более, что с ними Иисус подолгу разговаривал наедине. Первым среди учеников это отметил Иоанн и решил, что если Учитель намеренно посещает Лазаря, встречается с фарисеем Никодимом, то на это есть очень важная причина, а значит, эти люди имеют особое значение.

Но всё же Иоанн был несколько озадачен, когда Иисус согласился зайти к местному фарисею Симону, прозванного Прокаженным. Иоанн видел, что Учитель не хотел идти в этот дом и пытался обойти его стороной. Запыхавшийся от бега слуга настоятельно просил посетить дом его хозяина. И Иисус согласился.

У самого входа, где они пробивались сквозь толпу любопытных, пытавшихся хотя бы через ограждение заглянуть на чужой праздник, Иисус обернулся к ученикам и сказал:

– Побудьте здесь. Я войду в дом.

Действительно, у Симона Прокаженного был праздник, а вернее, званый вечер. В его доме было много гостей, возлежащих вокруг огромного стола, уставленного изысканными яствами и кувшинами с винами. Когда вошел в сопровождении слуги Иисус, Симон даже не двинулся навстречу, лишь рукой указал Ему на свободное ложе рядом со своим. Симон был немолодой человек, крепкого сложения, немного тучный, со следами былых язв на толстом обрюзгшем лице. В этот вечер он пообещал гостям, что зазовет к себе этого пресловутого Целителя и покажет им эту диковинку из Галилеи вблизи. Вечеринка была спланирована Симоном тщательно: сначала обильный ужин с вином и музыкой, затем, как развлечение, Пророк-Галилеянин, а потом прелестные блудницы пожелают спокойной ночи гостям в отведенных для каждого из них отдельных комнатах.

Иисус прошел через всю огромную комнату, сопровождаемый любопытствующими жадными взглядами гостей, и возлег на предложенное Ему ложе.

– Говорят, Ты пророк из Галилеи? – спросил Симон, обращаясь к Иисусу. Он говорил надменно и сильно растягивал слова.

Иисус с улыбкой посмотрел на жующего мясо Симона и уже хотел ответить ему, но вдруг произошло неожиданное. Из той комнаты, где находились блудницы, приготовленные для ночных утех гостей, ворвалась в пиршественный зал светловолосая девушка в богатом наряде, звеня всеми своими браслетами и массивными подвесками. Она ворвалась так стремительно, что ее никто не успел задержать. Ее красивое лицо пылало негодованием, из глаз струились слезы обиды и оскорбления. Быстро схватив один из сосудов, в которых находилось дорогущее мирро для почетных гостей, она бросилась к Иисусу. Гости были поражены. Наступило молчание, музыканты перестали играть, лишь слышались всхлипывания девушки. Симон сначала сделал движение, чтобы позвать слуг и убрать неприличную для этого зала особу, но передумал и даже с любопытством стал следить за действиями блудницы и выражением лица Иисуса, найдя в этом для себя какое-то особое развлечение.

«Я Его спросил, пророк ли Он. Да если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему. Это же презренная грешница, а Он позволяет ей омывать Себе ноги», – думал Симон Прокаженный.

– Симон! Я имею нечто сказать тебе, – произнес Иисус.