— В общем, мастер Адалхард попросил меня отнести вещи мастеру Изергасту…
Миранда глянула на огненную бабочку, которая вернулась за Эртом, а потом вновь полетела вперед.
— Так и отнеси.
Прижав к груди пиджак с бордовым отворотом, который так подходил к ее платью, Эрт вздохнул.
— Страшно, — откровенно признался он. — Адалхард предупредил — постучать сначала и спросить разрешения войти. Видимо, чтоб Изергаст на месте меня не прикончил. Отнеси ты, а? Тебя он точно не убьет.
— С чего ты взял? — спросила она. — Это ведь из-за меня он чуть не умер.
— А ради меня он и пальцем бы не шевельнул, — ответил Эрт. — Да ладно тебе, как будто сама не понимаешь, как он к тебе относится. Взять хоть эти занятия: мне дыба и гробик, а Миранде Корвена все, что угодно. Это потому, что ты его оживила?
Миранда молча взяла пиджак, нахмурилась, ощутив внутри ткани что-то твердое.
— За бабочкой иди, — радостно сказал Эрт. — Спасибо. Очень выручила.
Кивнув, она пошла по коридору, собирая воедино информацию, кусочки которой превращались в цельную картину. Она оживила Изергаста. Должна была образоваться связь. Миранде Корвена — все, что угодно. Он опустил руки, когда она крикнула «нет». Поцелуй, словно звенящая струна, такой упоительный…
Постучав и дождавшись разрешения, она вошла в такую же комнатку, где поместили Джафа, разве что крови побольше и тряпок — у стены лежала целая гора. Воняло здесь отвратительно: кровью, смертью и чем-то паленым.
Тонкие черты Изергаста нельзя было разглядеть под кровоподтеками, из темной брови торчали нитки, а губы, которые так нежно ее целовали, покрылись запекшейся коркой.
Он молча смотрел на нее, и Миранде отчего-то казалось, что он уже знает. Иначе откуда эта ярость и боль, которые она чувствует как свои? А может, он просто злится от того, что проиграл какому-то первокурснику? Может, она все выдумала?
Миранда положила вещи на стул и, выпрямившись, посмотрела на мужчину снова.
— На колени, — сказала она.
Сейчас он посмеется над ней как обычно, скажет какую-нибудь язвительную шутку, или с недоумением вздернет брови…
Моррен Фергюс Изергаст вцепился рукой в край кушетки и, вздохнув, медленно опустился на пол.
Всхлипнув, Миранда бросилась прочь.
Я шла вдоль стен бального зала, и ладонь Эммета в моей руке была влажной и холодной как лягушка. Марлиза, семенящая впереди, оглядывалась на нас с презрительным возмущением и любопытством. Плевать. Пусть болтают. Внутри меня дымилась выжженная равнина, хотелось упасть прямо под ноги танцующим парам и уснуть, не взирая на музыку и шум.
— Куда пошел Родерик? — спросила я, когда Марлиза в очередной раз обернулась, чтобы окатить меня взглядом, полным укоризны.