Вздохнув, я поперся по хоженой и такой знакомой тропе.
Переход остался открыт, из него тянуло колющей стужей. Пистолет-пулемет к счастью, нашелся сразу.
Я шагнул на порог стальной двери, того самого «выставочного образца». Сразу захотелось схватить ППС и выпустить весь магазин в урода, поставившего на меня мину. Допустим, брюхо и морду мне Верун подлатал. А кто починит самогонный аппарат? Компрессор? Сварочник? Подъемник? И кучу всякого дорого мне оборудования, безжалостно посеченного осколками.
Хорошо, все спиртное вывез. Пожара не случилось, и том спасибо.
Шипели остатки аргона, вырываясь из продырявленного баллона. Через выбитое окно проник луч зимнего солнца, в нем крутились снежинки, опускающиеся на забросанный осколками и мусором пол. И тишина.
– Биб! Вылезай. Прошвырнись вокруг сарая, глянь – нет ли кого.
Выставив боевое охранение, рискнул ступить вперед. В памяти вдруг всплыл разговор с Веруном о родителях. Богу врать нельзя – он мне в мозги щупальце сунет и сам все узнает. Да совесть надо иметь, мама волнуется, пусть даже вида не покажет.
Смартфон пережил катаклизм в заднем кармане джинсов, укрытый от осколков моей ягодицей. Завелся, две «палки» уровня сигнала. Хватит.
– Сынок?! – потом деланно спокойно: – Как твои дела?
– В порядке, мам. Работаю. У вас?
– Все хорошо. Приболела только. Летом в санаторий надо. Ничего страшного. Спасибо, каждый месяц получаю деньги. Тебе самому хватает?
– Я хорошо зарабатываю. Никто обо мне не спрашивал?
– Спрашивал. Приходили двое. Сказали – ФСБ, но удостоверение не показали. А рожи у них…
– Рожи разные бывают. Что хотели?
– Узнавали как тебя найти. Ответила – не знаю. На Севере, а Север большой. То ли в Коми ты, то ли в Нарьян-Маре…
– Не там и не там. Но ответила правильно.
– Девушку нашел?
И минуты не прошло… Сейчас спросит – когда внуков ждать. Бью на упреждение.
– Свадьба не раньше, чем через год. Как-нибудь познакомлю.
– Красивая? Хозяйственная?