Коварная ложь

Хороший вопрос. Ответа у меня не было.

– В крайнем случае, – продолжила она, – можно было перепутать с Шартрез.

– О, у вас такое чувство юмора, Делайла. Шартрез. – Шантилья замолчала на полуслове, впившись пальцами в обивку кресла. – А что значит «хасмофил»?

Делайла изобразила терпеливую улыбку, в которой чувствовалась снисходительность.

– Любитель укромных уголков и закоулков.

О.

Эмери.

Всегда Эмери.

Она носила футболку с надписью «Хасмофил», когда проходила свой «сумеречный» период, читая в каждом уголке дома, мигрируя в соответствии с перемещениями Вирджинии. Где бы в поместье ни находилась Вирджиния, я мог ручаться, что Эмери будет сидеть в прямо противоположном конце дома, подтянув колени к груди, и читать в каком-нибудь укромном закутке.

И я уже готов был пожертвовать свой мозг науке, чтобы найти средство от болезни, заставлявшей меня постоянно думать об Эмери.

– Делайла, – начал я.

– Я знаю этот тон достаточно хорошо, чтобы понять, я на это не соглашусь. – Она обернулась к Шантилье: – Прикройте уши.

– Что? – Взгляд Шантильи умолял меня спасти ее. Я не стал этого делать.

– Прикройте уши, Шартрез.

Делайла отвечала мне. Я позволял ей. Даже наслаждался этим. Но она знала, что этого не следует делать перед посторонними.

– Переведи временного сотрудника из своего отдела в отдел дизайна, – сказал я, как только Шантилья прикрыла уши.

– И не подумаю, – Делайла скрепила стопку бумаг с энергией игрока, ныряющего в конечную зону, – мы и так загружены.

– Тогда, может быть, ты?

– Ха-ха. Как смешно. Сделаешь карьеру стендап-комика, если не выгорит с отелями… а оно не выгорит, если ты продолжишь платить работникам больше, чем стоит их рабочее место, и будешь дальше превышать бюджеты проектов.

(Для протокола: я платил хорошо, потому что компания начала наем сотрудников с бедной половины жителей Истриджа. Той половины, которая сильнее всего пострадала от предательства Гидеона. Что мне оставалось делать? Платить тем, кто не из Истриджа, меньше?)