Коварная ложь

Я должен был нанять кого-то еще.

Я не сделал этого.

Вместо этого я кивнул, потому что Эмери работала в отделе дизайна и мне нужно было узнать местонахождение Гидеона, даже если бы пришлось вырвать его из ее непослушных пальцев. Кроме того, я хотел, чтобы она была несчастна, а ничто не делало ее более несчастной, чем мое присутствие.

– Увидимся завтра рано утром, Хасмофил.

Глава 24

Нэш

В кафе напротив отеля подавали курицу и клецки, напоминавшие мне те, которые готовила мама. Поэтому, хоть я и предпочитал чистые артерии в семь утра, я потакал себе из сентиментальности.

Папа тоже любил курицу и клецки. Мы готовили их на все праздники, а на его день рождения их подавали на завтрак, обед и ужин. Эти не шли ни в какое сравнение с мамиными, но клецки были вылеплены в той же форме, и, прищурившись, я, вероятно, смог бы убедить себя в том, что они мамины. Добавьте немного галлюциногенов, и я буду драться с отцом за остатки.

Я сидел в кафе за столиком у ближайшего окна, мой взгляд был прикован к тому, что творилось на противоположной стороне улицы. Прислонившись к одному из красных кленов у входа в отель, Бренд он Ву дважды взглянул на часы, прежде чем вынуть телефон и набрать номер.

Он был одет в костюм, сшитый по фигуре, но вискоза и полиэстер кричали: «Я живу на государственную зарплату! Пожалуйста, не проси меня платить на этом свидании». Его замшевые мокасины дважды переступили по тротуару. Он постукивал пальцами по бедру.

Я стал есть медленнее, как только засек его полчаса назад. Официантка принесла еду, и я мог бы оставить большие чаевые и выйти через заднюю дверь, но я наслаждался, наблюдая, как Брендон ждет.

Терпение у него было, как у собаки, желающей помочиться. Его большой и указательный пальцы дергались, как будто он бросал окурок на землю. Свободной рукой он тронул за ухом, но ничего там не нашел, похлопал по заднему и передним карманам брюк.

Так же пусто.

Сделал несколько шагов, вынул свой телефон и начал кричать на бедолагу на другом конце провода. Я, естественно, ничего не мог расслышать со своего места, а чтение по губам было мифом, придуманным для телешоу, так что я безучастно наблюдал, как Брендон окончил разговор и прекратил метаться.

Он пялился на что-то.

Я проследил за его взглядом вплоть до Эмери. Она была одета в то же черное расстегнутое худи и пару огромных треников. Нечто, напоминающее шнурок, пожеванный Роско, поддерживало штаны на ее талии, но она все равно поправляла их через каждые десять шагов.

Она была так прекрасна, что вызывала у меня отвращение. Тип красоты, которую ничто не могло скрыть. Ни саркастические футболки, бессмысленные для всех, кроме нее, ни дерьмо из магазина «Все по доллару», которое она называла косметикой в те дни, когда не заботилась о макияже. Ни огромные треники, которые ей приходилось подтягивать каждые десять секунд.

Просто. Мать его. Красава.

Точ к а.

Конец предложения.