Но вскоре он понял, что этот процесс не так сложен, как ему представлялось, и уже не злился на Мишу, потому что испытывал поистине счастливые мгновения, наслаждаясь природой и собственной смелостью.
Доплыв наконец, он втащил лодку на берег, снял весла и перевернул ее кверху дном.
Егора Трофимыча дома не было. Юра напрасно стучал в калитку. Он два раза обошел вокруг дома, удивляясь доисторическому строению, и, постучав вновь, обнаружил, что калитка не заперта. Соболев вошел в пустой двор с сиротливо зиявшей дырой в собачьей конуре, поднялся на крыльцо и негромко крикнул: «Есть кто-нибудь?» Не получив ответа, распахнул незапертую дверь и, поморщившись от перегара, ударившего в нос, шагнул внутрь.
Первым делом Миша заехал к Жданову и отдал на экспертизу две чашки, которые Юра держал для гостей.
— Та, где следы от помады, чашка Трениной, — объяснил он Вадиму, — а из другой пила Элла Валентиновна.
От Блюма не ускользнуло настроение Вадима.
— Ты что такой смурной сегодня? Что-то случилось?
— Да так, — махнул рукой Жданов.
— Рассказывай давай! — не отставал Михаил.
— Что рассказывать? Не дает начальник заняться девочками в полную силу. Говорит, еще времени мало прошло — может, сами объявятся. Идиот! Ведь если упустить время, нам их никогда не найти! — Он вдохнул полной грудью. Окно в кабинете Жданова было распахнуто и зимой и летом, чтобы не слышать запаха плесени, исходившего от ветхих стен здания УВД. — У тебя что нового?
Миша в двух словах рассказал о буслаевской писульке.
— Неплохо было бы ее попасти, — закинул удочку Блюм.
— Я с тобой согласен, но людей нет, Миша, и не будет! — отрезал Вадим. — Что ты думаешь по делу Максимова? — сменил тему разговора Жданов.
— Ничего пока не думаю. — Миша стоял у распахнутого окна и наблюдал за тем, что происходило на противоположной стороне улицы. Кабинет Жданова находился на пятом этаже, и поэтому из окна, выходившего на Главный проспект, был прекрасный обзор. — Вот принес тебе отпечатки пальцев, — снова указал он на две привезенные из лагеря чашки, — хотя у обеих женщин стопроцентное алиби.
— Давай-ка завтра с утра посидим в архиве, — предложил Вадим, — изучим дело досконально. Поговорим с сестрой Максимова. Кто мог знать, что дело взято из архива?
— Я никому не говорил. — Блюм, не отрываясь, глядел на противоположную сторону улицы.
— Скорее всего, она сама кому-то проболталась, — рассуждал Жданов, — если не было тут расчета с самого начала. — Вадиму показалось странным, что Миша так долго смотрит в одну и ту же точку, и он тоже подошел к распахнутому окну. — За кем ты там следишь? — спросил он напрямик.
— Видишь, «У Ленчика» кто сидит?
— Да сам Ленчик и сидит, — прищурив свои раскосые глаза, констатировал следователь.
— А с ним кто?
ebooksa