Я справлюсь один

– О, ну у него зато в остальном вроде в черепушке порядок, – отмахнулся Чистяков. – Ни голосов, ни видений. Просто частичная амнезия. Тоже не сахар, конечно. Но я думаю – тот же Пётр с удовольствием бы согласился на потерю памяти, вместо того чтобы…

– Помнить, как он человека чуть не убил, – тихо подхватил Илья. – Верно… А вот мне интересно – что же все-таки наш Костик так основательно забыл? Явно ведь, если бы удалось выяснить, многое стало бы понятно…

***

Еще не до конца зажившие ладони, мягко говоря, не обрадовались необходимости держать руль мотоцикла, но радость от того, что наконец-то Илья едет домой, а потом вернется к работе, с лихвой компенсировала неприятные ощущения. На почте больничный был официально еще не закрыт, но к объезду деревень Илья собирался вернуться немедленно – соблюдая осторожность, само собой.

Знакомая дорога не требовала особой внимательности. В голове роились, жужжали и сбивались в стайки мысли на самые разные темы.

Винский. За неделю состояние не улучшилось. Сменили антибиотик. Началась аллергия. Чёрт. Ну как так-то, командир?..

Петров. Знает всё, если спросить – подскажет. Но таких, как Илья, у главы российского отделения ордена страхоборцев по всей стране – десятки, если не сотни. А если все начнут ему названивать по любому пустяковому поводу? Это как Юлия про Землю сказала – делиться силой она не против, но совесть-то надо иметь…

Да, кстати. Юлия. Обещала выяснить у своих коллег, есть ли возможность латать прорехи в поле Покоя. Сколько времени ей понадобится для того, чтобы навести справки? Когда уже можно к ней наведаться, не показавшись навязчивым?

И следом – мысль про Бекетова. Вот бы Юлия и вправду его навестила… Илья не мог отделаться от мысли, что в амнезии Кости кроется как минимум часть ответов на вопросы о происходящем. Винский, конечно, осматривал бывшего подчинённого. Но тогда он ещё не знал, что именно следует искать. Просто убедился, что бедолага полностью лишился дара вместе с памятью, и всё на этом.

«Надо как-то выбраться в город. Чем чёрт не шутит…»

А пока – пора приступать к непосредственным обязанностям. Вот и первое село Варакинской территории. Мотоцикл – в кусты. Шагов на двадцать в лес. Сесть у подножия старой берёзы: мало ли что… Вдруг понадобится помощь. Начали…

Ох, как страшно… Ладони начинает покалывать, и Илья с трудом удерживается, чтобы не отдёрнуть руки. Сердце заходится бешеным стуком: если кисти сейчас снова будто обольёт жидким огнём, это будет уж явный перебор…

Нет, всё в порядке. Ничего сверх обычных «рабочих» ощущений. И никаких признаков сгустков Страха в округе. Что ж, тут всё по-прежнему. Пора ехать дальше. Следующая остановка…

Сердце вдруг будто бы споткнулось – и заколотилось ещё быстрее.

Следующая остановка у нас – Ремезово.

Аня…

«Чёрт… Я не готов!»

«А кто тебя спрашивает…»

Илья, которому и к знакомым-то подойти и заговорить до сих пор было сложновато, предсказуемо затормозил перед въездом в посёлок и решительно свернул на дорогу, ведущую вокруг околицы и вдоль опушки леса. «Сначала всё-таки надо прослушать Страх», – сказал он сам себе. Первым делом, мол, основная работа, а потом уж всякие расследования. А на самом деле он просто мгновенно вспотел при мысли, что ему сейчас придётся обращаться к совершенно незнакомым людям с вопросами – о ужас! – о том, как найти (кошмар, стыд, позор!) девушку! Почему «стыд, позор» – Илья не мог бы ответить даже сам себе, но по непонятной ему самому причине ощущал себя именно так.

«М-да. Илюха, ты дурак… в очередной раз. Ну а что делать? Стеснительность – дурацкое свойство, кто ж спорит. И понимаешь, что оно дурацкое – так это ведь нисколько не помогает его преодолевать! Ладно, сейчас проеду вокруг деревни и…»