Дневники мотоциклиста. Часть Первая

Дали зарок не вестись больше за всякими рыгами. Есть Капитан, значит, он же и флагман. Наливай!

К вечеру, немного отойдя от пережитого и отмокнув в «трэс текилас», заглянули на огонёк в кафе через дорогу, которое заметили с высоты прожитого и выпитого нами в отеле. «Камарерой» (официанткой) здесь презамечательная креолочка Леночка. Игристая и пузыристая как шампанское, вся в соку и в наших обожательных взглядах – огневушка-поскакушка с ядрёной попкой! Из её сладких уст мы услышали такое милое искажение «руччо» (русский). Больше нас никто так красиво не обзывал. А в дальнейшем мы и сами стали так представляться – РУЧЧАМИ!

Пока мы долго меж собой обсуждали и спорили, чего же нам всё-таки «ля заказать», Ленка демонстративно подсела к нам и демонстративно же заскучала. Чем доставила нам массу удовольствия и восполнила растраченный по закоулкам заряд позитива. Пэсонька! И верно, чего обсуждать, если всегда и везде набор классический кубинский: «шахматный» гарнир под соусом, «саладо», мохито, сэрбэса и «кафэ и лече». Когда мы уже пообтесались в странствиях, на обед нам достаточно было выбрать лишь основу между поркине, пескадо и пернато: «Ну, что на сегодня? Может рыбятины?» Остальное же давно уготовано заранее, как Царствие Небесное, под соусом.

Хилтон. Операция «Фотопробы», часть первая

11 819 км пути (99 км по Кубе)

Время к вечеру. В холле отеля стали собираться молодые люди и, что куда важней, девицы. Оказалось, что в районе второго этажа отеля скоро начнётся «дискотэк» для алеманов и золотой кубинской молодёжи. Как тигры в клетке мы начали нервно прохаживаться по фойе, облизываясь в предвкушении свежего «мяса». Или «птичек». Или «рыбок». Или какой другой «камиды». Пора бы уже начать нам обламываться не только пищи для ума. Хотя бы ради удовлетворения низменных инстинктов давно лелеющих сие безобразие читателей.

Но ногами делу не поможешь, поэтому недолго расхаживая, мы заняли более удобную позицию для обстрела глазами, окопавшись за пальмой в баре. Тут же устроили штаб, развернули узел связи и полевой госпиталь. Над вторым этажом «вертушки» кружат, а мы в блиндаже. Со своими «стингерами» наперевес. Сидим, курим, пьём. Солдаты читают почту, кто-то тихо перебирает гармонь-двухрядку [141]. Люблю эту тишину перед боем. Я вроде на стороже, делаю вид, что во все глаза. А у самого, как у Вия: «Поднимите мне веки!» Акк-как-там-её? Акк-лиматизаци-её-мать рубит! Так запретных плодов хочется, что хоть спички в глаза вставляй.

Тут боковым зрением ловлю вспышку слева… фотоаппарат [142]. Ну вот, началось! В некотором отдалении, из-за столика ведут прицельную стрельбу «дос очаровательных сеньоритас». Или уже сеньор?.. Или мама с дочкой… или с бабушкой? Короче, две чики… мамочики. По предварительным оценкам им было от тридцати до восьмидесяти [143]. Нашего, стало быть, предпенсионного возраста. Демонстративно делают вид, что фотографируют нас. То есть полным ходом ведут разведывательную и диверсионно-подрывную деятельность. Отцы спиной сидят, я им с дозорной вышки обстановку докладываю. Как те обернулись, что тут началось: тёти трассирующими взглядами, знаками, морзянкой и прочими невербальными жестами стали приглашать нас к более тесному телесному контакту. А в зрачках счётчики купюр так и щёлкают, аж потрескивают счётчиком Гейгера.

Отступление

«Валико-джан, я сейчас один умный вещь скажу, только ты не обижайся»: ко мне, как к ложке дёгтя, всякая бочка мёда так и липнет! Падры, конечно, заулюлюкают сейчас, ручками засучат и ножками заскут: «И-и-и, какой хитрый дяденька! И всё-то он видит, и все-то ему подмигивают. Ох и ухарь! Ух и хват! Одеяло, сука, опять на себя тащит, рыга!» Но, блин, отцы, ну, правда же? Ведь так всё было? Я так думаю… [144]

Хилтон. Операция «Фотопробы», часть вторая

Финт со вспышкой мы оценили на твердую «пятёрку», но: «Нет, девоньки, вы уж тут платочки свои как-нибудь без нас потеребите в сторонке, ладно?» [145] Боевые (или холостые?) подруги понятливые вышли, и не тратя вхолостую фотовспышек, тут же влёт, с бедра «сфотографировали» себе какого-то итальянца. Уже без осечек. Ах, они пэсоньки! Словом, пристроили мы мамочек и довольные несодеянным, удалились.

Дискотэк нас не впечатлил: пусто. Видимо, основные силы френдов и чик ещё на марше и должны будут подтянуть свои молодые и упругие фланги чуть позже. А нам в десять уже на бочок охота. Когда только это безвременье акклиматизационное закончится? И начнутся уже настоящие боевые действия?

…и «трэс текилас» для закрепления молодецкого сна. На закуску заказали в номер пиццу по телефону. К телефону подходить страшно – язык жестов по телефону не работает. Я пробовал. Но «Тоблероны» в качестве закуси уже не лезут в глотку. Значит, поднимай трубку и говори, шляпа! «Надо, Федя, надо!» Пицца и текила на сон грядущий – вот лучшие друзья притомившихся в конце трудного Третьего дня путников! [146]

10.12.06, Воскресение. День Четвёртый

Хилтон. Бассейн

11 820 км пути (100 км по Кубе)

Цитата из бортового журнала-самописца:

«Сегодня тучи идут, но есть перспектива. Съезжаем с отеля и на Варадеро»

За завтраком обнаружили проход к бассейну под открытым небом. Тот, что под окнами уже третий день голубым призывно плещется. Решили поразить окружающих своим недюжинным сибирским здоровьем, совершив акт прилюдного моржевания. Включая активные игры на воде и под дождём: показать «раненную мать-моржиху» и «коровку» (эти номера придурошной самодеятельности неизменно проходят на ура). Мы и в своих суровых широтах до октября лезем по воду озябшие «помидоры» помочить. Так почём на их кубинский мороз бояться? Но открытый бассейн оказался закрыт. Пускают с десяти, но нетерпеливых желающих, кроме трёх оголтелых придурков у входа, больше нет. А у нас в 12 «время Че», то есть чек-аут.

Потому решили отложить водные процедуры до Варадеры, а убить оставшееся до выезда время на мелкие покупки в местных «Берёзках» [147]. И, что куда важней, на съём рента-авто и пополнение запасов «топлива». Надо уже начинать переход к местным креплёным и в меру разбавленным напиткам. Особенно к рому. Да и приношения богу Дьюти-фри давно на исходе. Итак: карта Гаваны в сувенирном бутике… аж ШЕСТЬ куков! Пыздэсь! Но зато семилетний «Гавана-Клаб» всего 16 куков за литр. Семь лет? 220 рублей за поллитру? Отцы, остаёмся здесь жить!

«Рон» на все времена!

Первое впечатление от рома – амбра! Не верьте рассказам досужих дегустаторов, которые составляли своё поверхностное мнение об этом благословенном напитке ещё в суровые советские годины. Что же они утверждают? Что водка «Экстра» за 4-10 или «Русская» по 3-62 лучше? Чушь собачья! Понятно, что сей божественный нектар с данной секунды и до последней капли странствий не просто сопровождал – он вёл нас! Как тренер, как гид, как лучший амиго, как назойливый френд в кущи к знойным чикам, как бывалый проводник по карте Гаваны за 6 куков. Неизменно и неотступно вёл нас нашими мудрёными кубинскими тропами. Он питал нас и поддерживал в трудные минуты и в минуты отдохновения. То есть всё время! Не предал, не оставил и ни на секунду не отпустил.

Как тяжело было первые недели по возвращении выходить из этого сладостного ромового угара. Только теперь стал доходить смысл загадочного словосочетания «ромовая баба»: когда ты в безволии и не в силах совладать, прикладывался и прилагал. Но потом наступало прозрение и абстинентные ломки. А ты весь раскис и не в силах. Как баба, как ромовая баба.

«Йо-хо-хо, и бутылка рома!» [148]