Истории-семена

– Когда на исходе десятого дня я переправился на противоположную сторону, то был крайне разочарован: весь предел за горами находился во власти бескрайнего тумана, поглотившего всё сущее.

– Как и утверждал мой учитель, а он знает почти всё! – чванливо заметил Кенион.

– Я так устал от борьбы с подъёмом, что заночевал там же, на вершине, – не обратив внимания на суждение приятеля-колдуна, повествовал рассказчик. – Представьте мой ужас, моё изумление, когда поутру открыв глаза, я оказался не на голом камне горы, а на мягкой траве в чащобе лесной! Я был напуган и страх мой возрос, когда ко мне вышел из-за тени деревьев тот, кого сперва я принял за чудовище. Наполовину человек, наполовину дерево. Он поспешил меня заверить в добрых намерениях и объяснил, что он страж царицы Эбхи, повелительницы Младоземья. Когда предстал я пред царицей, что подобна была своим подданным, древолюдам, ласково был принят ею и многое узнал. Царство, коим она правила, на языке её древесных подданных звалось Оилилл, но в пределах старых земель оно обрело имя Младоземья. Когда я возразил и сказал, что за горами никому не известно о царстве её, усмехнулась Эбха, изумрудные её очи сверкнули, а колдовские уста заверили, что некоторым, достойным чародеям всё ж известно о земле древолюдов.

– Ну и как там? Далеки ли просторы? Бескрайны ли дали? – пыхнули горьким дымом трубки.

– Границ я не высматривал, да куда мне! Но Эбха уверила меня, что если обратить взор к горизонту, то земли царства Оилилл тянутся за ним ещё двадцать дней и двадцать ночей. И возлежат младые земли так вокруг Бесконечных гор во все стороны.

– Но что же за пределами Младоземья?! Ведь что-то там да должно быть! – Огонёк азарта, вспыхнув в очах изобретателя, окрасил их в медь, которой пламенела в свечном свете его окладистая борода.

– Насколько я уразумел, за Оилиллом простирается Бескрайняя Топь, а уж её границы неизвестны никому из ныне живущих, да и плевать. Древолюды самый миролюбивый и чистый сердцем народ, который встречался мне когда-либо. А знавал я много кого. Ни войн, ни болезней не ведают жители Младоземья. В благом созидании проводят дни свои и познании жизни. Только уговор у меня вышел с царицей Эбхой: никому не должен я говорить об Оилилле, слишком много злых сердец и жадных душ в Староземье.

– Но ты уже нарушил слово, Ханлей, – возразил Мартан, – ты нам только что всё выболтал!

– За вас я лично поручился перед царицей, – невозмутимо заметил тот, – она дозволила открыть вам знание об Оилилле. Но дальше этого стола, больше никто не должен знать. Иначе, беды не миновать.

Слушатели тут же принесли клятвы верности другу, горячо обещав свято оберегать тайну Младоземья.

Настал черёд бывалого моряка Парта. За оконцем, на ночном небе расцвела добрая сотня белых звёзд, а Тадга до сих пор не было за столом с товарищами.

– А я спустился в другое нижнее царство, где заправляет всем вода, – изрёк седовласый моряк. – Помог мне в том колдун один, – куда без колдовства в наше времечко, – напоил волшебным зельем, и я мог дышать под водой сколько пожелаю. А ведь я моряк, и любой из братии морской подтвердит, когда ходишь по воде, чего доброго тебя потянет заглянуть и узнать, что же там, под нею. Я не исключение. Отправился на корабле в самый центр Лихого моря и сиганул в пучину, но прежде взял слово с корабельной команды, что вернутся они за мною на то же место ровно через месяц.

– Месяц? Под водою? Не бреши, старый чёрт морской! – прокатился смех за столом.

– Значит, подняться на небеса или опуститься в огонь преисподней – это само собой разумеющееся, а как под воду, так враль?

Насупился было Парт, но друзья и не думали искать ссоры с ним, подозвали Зрина с полным кувшином мёда и, когда тот до краёв наполнил кубок моряка (а тот осушил его одним махом, с досады не иначе), упросили речь держать дальше. Мёд сделал дело, быстро отходчивый Парт остыл от обиды.

– Опустился я на самое дно княжества Лирн. И красиво же там, други! Травы изумрудные, цветы самоцветные, деревья высоченные. А рыбьего народу – тьма тьмущая! Я сперва, как увидал косяки рыбьи, жалеть стал, что с собою не прихватил сеть. Рыбёхи меня не боялись и подплывали ко мне совсем близко. Хоть за хвост хватай! Но вот обо мне слух прошёл по всему княжеству подводному, и предстал я пред князем морским Моланом, восседавшим в граде Лорккане. Тут же был представлен и супружнице его, княгине Морриган, редкостной красавице. На земле с ней некому тягаться, только если королеве Подлунья, но её мне лицезреть не доводилось. Дочь у князя есть, прелестница Мэрид. Уж и хороша она!

– Не устоял старый чёрт? – усмехнулся Мартан.

– Не устоял, други. Так хороша княжна, так мила. А сердца чище и добрее я в жизни не видал, уж не обессудь, Ханлей, не имел чести свести знакомства с царицей Младоземья. Так и прошёл месяц. Гостил я во дворце княжеском, княжна Мэрид с позволения князя знакомила меня с землями Лирна. И чем больше я узнавал, тем меньше мне желалось ловить рыбу. Под конец срока я возненавидел рыбачью долю и всем сердцем полюбил Мэрид и её подданных. А ведь среди рыб полно чудищ престрашных, о коих не понаслышке знает любой бывалый моряк.

– А княжна?

– Мои чувства не остались без ответа, – уклончиво произнёс Парт и надолго прилип к трубке, неистово чадя, как царь огненного царства.