Рыцарь Родриго и его оруженосец,

22
18
20
22
24
26
28
30

Наконец Вак добрался до взломанной двери в предпоследнюю темницу, обнюхал всё внутри и обнаружил, что принцесса исчезла. Сократ наблюдал за ним сверху. Он понятия не имел, что ищет этот дракон. Он даже дерзко спрыгнул с последней ступени и сунулся в круглую темницу, как раз когда Вак, пожав чешуйчатыми плечами, повернулся к выходу.

– Значит, её нет, – бормотал дракон. – Ну, мне так даже лучше, не придётся делать крюк, чтобы её высадить.

Он изрыгнул струю пламени, и в подземелье вдруг стало так жарко, что Сократ испугался, как бы не опалились его пёрышки.

– Прощай навсегда, подземелье! – пропыхтел дракон, и в тот же миг попугая окутало облако серы, особенно густое и едкое.

Он даже не мог видеть дракона, только слышал, хотя это чудовище говорило вещи, по-прежнему загадочные для Сократа.

– Отыщу-ка я хорошее местечко в пустующей крепости разбойника и буду там лежать на моих сокровищах! – бормотал Вак, и вдруг его чешуйчатое тяжёлое тело проскрежетало совсем близко от Сократа. Попугай не успел отпрянуть, и в следующий миг дракон смахнул его с пути.

Сократ полетел сквозь жёлтое марево и шлёпнулся на жёсткий пол подземелья. Когда он, растрёпанный и воняющий серой, снова встал на лапы, Вак уже удалялся вверх по винтовой лестнице. Он даже не заметил маленького попугая. И к тому времени, когда Сократ с трудом, хромая, выбрался наверх, Вак уже улетел в чёрное небо со своим туго набитым узлом из простыни.

Сократ остался на зубце чародейской башни, растрёпанный и растерянный, как раз там, где мы его застали в начале этой главы. А что ему ещё оставалось, как не лететь назад к театральному залу? Вором оказался дракон, и об этом должны узнать все.

Однако, как вы можете догадаться, Сократ нашёл театральный зал опустевшим. Перед бесполезными кулисами Проказбурга валялись опрокинутые стулья, и даже свечи были погашены, и попугаю, который подлетел к большому окну, понадобилась вся острота зрения, чтобы вообще хоть что-то разглядеть в зрительном зале. Он всё больше терялся в догадках и не знал, что ему делать. Неужто исчезли не только Малыш и похищенная принцесса, но и Дики с Родриго Грубианом? Неужто история пошла себе дальше, а его забыла здесь, в темноте?

Он снова поднялся в воздух, чтобы полететь к кукольному вагончику у ворот замка. Наверняка спектакль не состоялся, а где же ещё искать Диков и разбойника в таких обстоятельствах, как не в кукольном вагончике?

Но Сократ не успел улететь, потому что едва он свернул за ближайший угол замка, как ужас парализовал его конечности.

– О-ЙЕ! – доносилось из открытого окна. – Я БОЛЬШЕ НЕ КОРОЛЬ, Я БЕДНАЯ ЦЕРКОВНАЯ МЫШЬ! У МЕНЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ, КРОМЕ МОЕЙ ЗОЛОТОЙ КОРОНЫ, А ОНА ГНЕТЁТ МЕНЯ УЖЕ ВСЕ ЭТИ ДНИ! СНИМИТЕ С МЕНЯ КОРОНУ, ПАДРУБЕЛЬ! У МЕНЯ ОТ НЕЁ СИНЯКИ, И Я ЕЁ ТЕПЕРЬ НЕДОСТОИН!

Лейб-слуге Килиана редко приходилось выкрикивать такие длинные жалобы и стенания своего короля, и когда он наконец управился с этой фразой, Сократ опустился на карниз открытого окна. То была не его заслуга, а сугубо незаслуженное счастье, но он, хоть и случайно, обнаружил королевскую спальню. Попугай тщательно привёл в порядок растрёпанные перья и заглянул в королевские покои.

Придворный медик Падрубель как раз склонился над королём, лежащим на горке подушек, и на царственной голове, вопреки ожиданиям Сократа, не было никакой короны.

– Ему снится сон, – сказал придворный медик Падрубель лейб-слуге, стоящему в изголовье кровати навытяжку. – Не надо переводить то, что он бормочет во сне. А то мы его разбудим его же собственными жалобами. Пусть поспит, а я тем временем подумаю, как ему помочь.

Лейб-слуга кивнул, и Падрубель задумчиво подошёл к окну, где опустился в кресло, обитое камчатной тканью, и углубился в учёную книгу.

Его спугнуло лёгкое покашливание, раздававшееся из открытого окна. Падрубель поднял голову и выглянул наружу.

– Ах ты, крошка моя! – сказал он. – Да это попугай!

– Меня зовут Сократ, – назвался попугай.

– Добрый вечер, Сократ, – поприветствовал гостя Падрубель и подошёл к окну. – Я видел, что ты приехал вместе с кукольниками, но не подозревал, что ты умеешь говорить. Но я знаю, что попугаи обучаемые птицы.