Флавия распахнула глаза, попытавшись изобразить замешательство, но это не сработало. По крайней мере, с Брунетти.
Женщина молча встала и, обойдя кресло, опустилась в него. Оказавшись лицом к лицу с собеседником, она снова переплела руки на груди.
– Хорошо. Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? – спросила наконец Флавия, надевая «все обличья, виды и знаки»[73] правды.
– Как долго ты живешь в этой квартире?
– Четыре недели. Мне разрешили приехать в Венецию уже после начала репетиций, на неделю позже остальных.
– Как получилось, что ты тут поселилась? – спросил Брунетти, обводя комнатушку рукой.
– Я не предупредила Фредди о том, что приеду, – ответила Флавия так, словно ее обвинили в желании устроиться за чужой счет. – Он увидел мое имя в программе предстоящего театрального сезона, прошлой осенью, когда ее опубликовали.
– И?..
Женщина выразительно хмыкнула – совсем как ребенок, который хочет показать, что взрослый слишком к нему придирается.
– Фредди позвонил мне и сказал, что я должна остановиться у него, в этой квартире. – Увидев, как Брунетти это воспринял, Флавия добавила: – Не так уж тут и плохо! Это – худшая комната в квартире. Не знаю, почему я привела тебя сюда.
Напрашивался ответ, что она выбрала эту комнату как самую близкую к входной двери, поэтому и выпроводить гостя ей будет проще.
– Театр не обеспечивает тебя жильем? – спросил Брунетти.
– Театр? – искренне изумилась Флавия. – Единственное, что они делают, – это присылают список риелторских агентств.
– И ты звонила в эти агентства?
Она хотела было ответить, потом посмотрела на него и осеклась на полуслове.
– Нет. Не было времени. И вообще, гораздо проще было остановиться здесь.
– Ясно, – сказал Брунетти мягко. – Ты много времени проводила с ними?
– С кем – с ними?
– С Фредди и Сильваной. Или только с Фредди.
– Несколько раз они приглашали меня на ужин, – ответила Флавия.