– Надежных улик не было, – повторил Брунетти. – Но предположить правду мы можем…
Если Вианелло и колебался, то всего лишь мгновение.
– Для обвинительного приговора предположений недостаточно, Гвидо. Судьи предпочитают факты.
Брунетти усмехнулся.
– Я предупреждал тебя насчет сарказма, а, Лоренцо? Людей это только злит.
– Извини, – сказал Вианелло. – Больше не повторится.
– Лючия Ардити на три дня попала в больницу после того, что с ней сделали, – злым голосом сказал Брунетти. – По свидетельствам врачей, эту девушку насиловали и прижигали ее тело сигаретами. В ее собственной квартире. В ее постели. – Он и сам слышал в своем голосе ярость, поэтому сделал паузу и, успокоившись, продолжил: – Лоренцо, ты читал отчет парамедиков скорой помощи! Когда они приехали, Лючия сказала, что ее изнасиловали.
– А потом передумала и заявила, что все произошло по взаимному согласию, – подхватил Вианелло тоном адвоката.
– На чьей ты стороне? – спросил у него Брунетти.
Инспектор скрестил руки на груди и посмотрел на него через стол.
После короткой паузы комиссар сказал:
– Прости, Лоренцо.
Вианелло передернул плечами.
– Белли – испорченный маленький засранец. Ты это знаешь, Гвидо, и я тоже. И нам известно, что он сделал с Лючией Ардити. И что сомнений быть не может, ни малейших. – Вианелло подождал, пока Брунетти кивнет в знак согласия, и продолжил: – Но судья скажет, что в том, что касается Лючии Ардити, – это лишь наши
Вианелло дал коллеге возможность возразить, но тот промолчал.
– И что, учитывая ее многократные свидетельства и отсутствие веских улик, он не видит ни малейшей возможности возбудить против Белли уголовное дело. – Возражений опять не последовало, и Вианелло продолжил: – Девушка говорит, что в тот вечер у них был секс и она рассказала об этом своим друзьям в фейсбуке, помнишь? – Тон инспектора едва заметно изменился, когда он процитировал: – «По старой памяти».
Их с Брунетти взгляды встретились.
– Ты ведь читал материалы дела, Гвидо. В своем посте, доступном для друзей, Лючия обо всем рассказала. И что Костантино сейчас в ду´ше, и что она поступила правильно, порвав с ним.
Тут Вианелло ненадолго умолк, словно давая себе и Брунетти, людям другого поколения, время осознать, что кто-то вообще может написать такое и выставить на всеобщее обозрение.
– И когда ее доставили в больницу… – начал Брунетти.