Виннету. Сын вождя

22
18
20
22
24
26
28
30

– Сейчас мы развяжем Олд Шеттерхэнда, но пусть он не думает о бегстве. Сотня моих воинов бросится за ним в погоню.

– Да я и не собираюсь, – улыбнулся я. – Друзей не бросают в трудную минуту.

Индейцы развязали мне руки, я расправил плечи, проверяя упругость мышц, и сказал:

– Для меня большая честь соревноваться в плавании не на жизнь, а на смерть со знаменитым вождем апачей, но ему это не делает чести.

– Почему?

– Потому что я не достоин быть его противником. Последний раз плавал я в каком-то ручье очень давно, а потому сомневаюсь, что смогу переплыть такую широкую и глубокую реку.

– Уфф! Меня это не слишком радует! Я и Виннету – лучшие пловцы племени. Чего стоит победа над плохим пловцом?

– К тому же ты вооружен, а я – нет. Получается, что я приговорен к смерти заранее, мои спутники тоже. Но все-таки расскажи, как будет проходить наш поединок. Кто первым войдет в воду?

– Ты.

– А когда ты нападешь на меня?

– Когда захочу! – повысил голос Инчу-Чуна с гордой и презрительной улыбкой мастера, которого заставляют иметь дело с невеждой.

– Значит, это может произойти в воде?

– Да.

Я притворялся еще более испуганным и расспрашивал дальше:

– Ты ведь можешь убить меня, а я тебя – нет…

На лице Инчу-Чуны появилось такое презрение, что я легко отгадал ответ на мой вопрос, который был брошен мне в виде молчаливого упрека. Вслух он сказал:

– Это честный поединок. Ты должен убить меня. Иначе ты не сможешь добраться до цели!

– Что мне угрожает в случае твоей смерти?

– Ничего. Если я убью тебя, то итог тебе известен, а если ты лишишь меня жизни и сможешь коснуться кедра, ты свободен. Идем!

Инчу-Чуна отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Я стал снимать куртку и обувь, вынул все из карманов и сложил на землю.