– Дело дрянь! – подал голос Сэм. – Видели бы вы свое лицо, сэр! И слышали бы свой жалкий голос! Что-то у меня уже нет надежды…
Апачи стояли рядом, и я уже не имел возможности объяснять другу, почему я так себя вел. Главное, что я сам прекрасно знал, откуда у меня все это. Раз Сэм попался на мою удочку, я надеялся поймать на нее и Инчу-Чуну.
– Еще один вопрос, – обратился я к нему. – Если я выиграю, вы вернете все мои вещи?
Апач разразился коротким раздраженным смехом, посчитав мой вопрос бессмысленным, но кивнул.
– Лошадей и ружья?
На этот раз Инчу-Чуна смерил меня почти презрительным взглядом:
– Тебе вернут все – я сказал! Или у тебя нет ушей? Когда-то одна жаба хотела посостязаться с орлом и спрашивала, чем он ее наградит в случае ее победы… Если ты плаваешь не лучше, чем говоришь и думаешь о нас, мне стыдно, что я не выставил тебе в противники старую скво!
Мы направились к берегу, следом полукругом неторопливым шагом двигались индейцы. Проходя мимо Ншо-Чи, я поймал ее взгляд – она прощалась со мной навсегда. Тем временем многие краснокожие уже рассаживались на берегу поудобнее.
Несомненно, я подвергался очень большой опасности. Как бы я ни плыл по реке – прямо, вкось или зигзагами, – меня неизбежно настигнет томагавк вождя. Оставалась, в сущности, только одна возможность спасения: я должен был нырять, а в этом искусстве я, к счастью, был далеко не последний, каковым, очевидно, меня считал сам Инчу-Чуна.
Но на одно только ныряние я не мог положиться. Мне пришлось бы подниматься на поверхность воды, чтобы запастись воздухом, и в эти моменты моя голова становилась идеальной мишенью для томагавка. Нет, я вовсе не должен выплывать наверх, по крайней мере, в поле зрения краснокожих. Но как это сделать? Осмотрев берег по обе стороны, я для себя отметил, что условия местности были благоприятны.
Как уже упоминалось, мы находились на широкой песчаной косе. Вверх по течению, метрах в ста от меня, снова начинался лес. В том месте река делала крутой поворот, который нельзя было не заметить даже издалека. Вниз по течению, на расстоянии примерно в полмили, песок заканчивался, уступая место каменистой почве.
Если прыгнуть в воду и долго не показываться на поверхности, меня сочтут утонувшим. Через некоторое время они станут искать мое тело вниз по течению. Получается, что спасение мне надо искать в противоположном направлении, то есть вверх по реке. Приметив одно место, где вода подмыла берег, который вследствие этого буквально нависал над рекой, я решил использовать его в качестве удобного укрытия. Вдалеке, дальше по течению, я заметил кучи сломанных и вырванных с корнем деревьев, за которыми я тоже мог бы спрятаться, когда мне придется вынырнуть. Проиграв все это в голове, я решил притвориться, будто очень опасаюсь предстоящего испытания, рассчитывая обмануть бдительность краснокожих.
Инчу-Чуна разделся, оставшись в легких индейских леггинах. Заткнув за пояс свой томагавк, предварительно освободившись от других мешавших ему вещей, он произнес:
– Начинаем. Прыгай в воду!
– Может, сначала измерить глубину? – спросил я нерешительным тоном.
По лицу вождя скользнула бесконечно презрительная усмешка. Он приказал подать копье. Я взял его и опустил в воду, но не достал дна. Это обстоятельство было для меня выгодно, но я сделал вид, что еще более удручен, присел на корточки у воды и смочил себе лоб, будто опасаясь апоплексического удара при резком погружении в воду. Позади раздались ироничные замечания и смех – верный признак того, что я достиг своей цели.
Тангуа, как нахохлившийся петух, скрестил руки на груди и задрал нос выше неба. Виннету снисходительно улыбался: наверное, ему было неловко, что он когда-то отнесся ко мне с участием. Сестра его опустила глаза и не решалась даже взглянуть на меня. Послышались очередные стенания Хокенса.
– Чего ты медлишь? Прыгай! – крикнул мне Инчу-Чуна.
– Прыгать? – простодушно уточнил я. – Неужели нельзя решить дело по-иному?
Оглушительный хохот раздался в толпе индейцев, сквозь который я услышал голос Тангуа:
ebooksa