Сведи меня с ума

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ты уверен в этом?

– Да, – сказал я, усугубляя ситуацию. – Я решил много лет назад, что никогда не буду нуждаться в ком-то. Я никогда больше не влюблюсь. Потому что это отстой, когда все идет не так.

– Я не уверен, что это то, что может решить твой разум, – сказал Коул в своей уверенной, легкой манере. – Ты просто влюбляешься в кого-то. Ты не выбираешь его.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Даже если ты что-то чувствуешь, ты не обязан действовать в соответствии с этим. У тебя есть свобода воли. Ты можешь выбрать быть достаточно сильным, чтобы сопротивляться чувствам или игнорировать их.

– Или ты можешь выбрать быть достаточно сильным, чтобы рискнуть. Но я согласен, что это отстой, когда все идет не так.

Я посмотрел на него и смягчил свой тон.

– Прости. Я не пытался сравнивать наши ситуации. То, через что ты прошел, было намного хуже.

– Я не думал, что ты сравниваешь. Я просто согласился, что терять любимого человека чертовски больно. Но нет ни одного дня с Тришей, который я бы вернул назад, даже зная, чем все закончилось.

Пристыженный, я замолчал и провел остаток пробежки, пытаясь придумать причины, почему Коул был неправ, а я прав. Он больше ничего не говорил, пока мы снова не оказались рядом с его домом.

– Мы давно дружим, – сказал он.

– Сколько, лет двенадцать-двадцать пять?

– Что-то вроде этого. Да. Ты был шафером на моей свадьбе. Ты крестный отец моей дочери. Если со мной что-нибудь случится, я доверю тебе ее воспитание.

Я посмотрел на него. Что бы ни случилось, у меня было чувство, что мне это не понравится.

– Да.

– Так что я ожидал бы, что если бы я что-то сильно испортил или повел себя как настоящий дурак, ты сказал бы мне об этом. Верно?

– Верно.

– Поэтому я собираюсь сказать тебе это. – Он перестал бежать, и я тоже. Он протянул руку и схватил меня за плечо, держа меня на расстоянии вытянутой руки. – Ты кое-что сильно испортил, и ты ведешь себя как настоящий дурак.

Я стряхнул его руку со своего плеча.

– Отвали, Коул. Ты ничего об этом не знаешь.

Он поставил руки на бедра.