Я положила открытку в конверт, запечатала его и сунула под ленту картонной коробки, полной булочек.
Когда Шайенн приехала, она восхитилась моим домом, прогулялась со мной по территории, заглянула в гостиницу и винодельню и крепко обняла меня на прощание на подъездной дорожке.
– Я так рада видеть, что у тебя все хорошо, – сказала она.
– Спасибо. Мне здесь очень нравится.
– Но… – сказала она, отпуская меня, потому что знала.
– Но я скучаю по нему. – Я обхватила себя руками. – Я продолжаю ждать утра, когда проснусь, и он не будет первым, о чем я подумаю. Или ночи, когда он не будет последним, о чем я вспомню за день. Я знаю, что прошла всего неделя или около того с тех пор, как я ушла от него, но мне кажется, что эта боль никогда не пройдет.
Шайенн вздохнула.
– Не сдавайся, хорошо?
Образовался ком в горле.
– Я не хочу чувствовать себя так всегда.
– Не будешь. – Она прикусила губу. – Я не должна говорить тебе об этом, потому что… потому что он подвесит меня за пальцы ног, если узнает, но опять же, это он ведет себя как полный дурак. И я снова и снова прокручивала в голове этот разговор, и клянусь, он не просил меня говорить тебе.
Голова закружилась, я покачала головой.
– Я говорю на трех языках и все еще не понимаю, что ты только что сказала.
Шайенн вздохнула и на секунду закрыла глаза.
– У Гриффина были запчасти для твоей машины больше недели, прежде чем он их установил.
Мой рот открылся от удивления.
– Что?