Нити магии

22
18
20
22
24
26
28
30

Сигнал бедствия.

– Мне нужно идти, – говорю я и практически слетаю вниз по лестнице, а потом бегу по подземному коридору в хозяйский дом и поднимаюсь в комнату Евы.

Как только она открывает дверь, я выпаливаю:

– С тобой все в порядке?

Сделав шаг через порог, я аккуратно прикрываю за собой дверь, отгораживаясь от любопытного взгляда Лары, подметающей коридор.

– Что-то случилось вчера вечером в Тиволи?

– Марит, – произносит Ева. Она бросает мне пару атласных туфелек и присаживается, чтобы натянуть чулки. – Ты можешь помочь мне пришить к ним ленты? Мы можем поговорить, пока я одеваюсь. Мне нужно так много сказать тебе, а времени почти нет.

Я сдвигаю в сторону Вуббинса, чтобы присесть на кровать.

– У меня есть важные новости, – продолжает Ева, натягивая чулки вверх по голеням. Ее буквально переполняет энергия, которая выглядит как смесь ужаса и возбуждения. – Огромные, потрясающие. Самые важные новости, которые ты когда-либо слышала. Но сначала… Марит… ты знаешь, что кое-кто из здешней прислуги наделен магией? – спрашивает она, едва дыша, и мое сердце уходит в пятки. – Не знаю, что и думать. Это кажется мне неправильным. Я не хочу, чтобы они ее использовали, – говорит она, хмуря брови, – особенно ради меня. Ты можешь узнать, у кого из них есть магия? Или ты уже знаешь?

Она смотрит на меня огромными карими глазами, и я отвечаю ей таким же пристальным взглядом. Не могу больше лгать ей. Я подыскиваю нужные слова, которые могут как-то смягчить сказанное, и ставлю туфли на пол.

– Ева, я…

Но она хватает новую пару с уже пришитыми лентами и начинает натягивать их.

– Но это еще не все, Марит. Это насчет Филиппа, – продолжает она, затягивая ленты. – Он что-то замышляет. Вчера вечером в Тиволи мы видели короля, и Филипп пригласил его сюда. Короля, Марит! – восклицает она. – И он приедет сюда, чтобы посмотреть, как я танцую!

Меня охватывает нервная дрожь. Я думаю о письме своего отца и о его тайне – красном камне, ныне спрятанном у меня в кармане. О том, что он хотел, чтобы мы любой ценой добились аудиенции у короля.

Осмелюсь ли я сейчас сказать Еве правду? Рисковать тем, что она рассердится, рисковать отношениями, которые для меня важнее всего, рисковать быть изгнанной из этого особняка прямо перед тем, как король – невероятно! – приедет сюда? Это может оказаться единственной возможностью, которая у меня когда-либо будет.

– Не знаю, смогу ли я это сделать, – говорит Ева. Она тянется через кровать и берет меня за руку. Дрожь в ее голосе проникает в крошечные трещинки в моем сердце и грозит расколоть его на куски.

– Я тебе помогу, – обещаю я, вторя словам Лильян, сказанным в том холодном копенгагенском переулке, и обхватываю пальцами ладонь Евы. – Я буду здесь, рядом с тобой.

Лара стучит в дверь и зовет:

– Барышня Ева, вы готовы? Хореограф прибыл.

– Мне нужно идти, – шепчет Ева и целует меня в висок. А потом быстро, словно растаявшая снежинка, исчезает за дверью.