Избранное

В воспоминанье о поэтеМне для стихов листочки этиПодарены в былые дни;Но бредом юным и невиннымДоныне в тлении пустынномНе наполняются они.Так перед Вами в умиленьеЯ сердце, чуждое сомненья,Навек доверчиво открыл;Вы б только призраком участьяМогли исполнить бредом счастьяЕго волнующийся пыл.Вы не хотели… Грустно тлея,Оно то билося слабее,То, задрожав, пылало вновь…О, переполните ж сторицейИ эти белые страницы,И эту бедную любовь.Зима 1857Санкт-Петербург

«Напрасно в час печали непонятной…»

Напрасно в час печали непонятной   Я говорю порой,Что разлюбил навек и безвозвратно   Несчастный призрак твой,Что скоро всё пройдет, как сновиденье…   Но отчего ж покаМеня томят и прежнее волненье,   И робость, и тоска?Зачем везде, одной мечтой томимый,   Я слышу в шуме дня,Как тот же он, живой, неотразимый,   Преследует меня?Настанет ночь. Едва в мечтаньях странных   Начну я засыпать,Над миром грез и образов туманных   Он носится опять.Проснусь ли я, припомню ль сон мятежный,   Он тут – глаза блестят;Таким огнем, такою лаской нежной   Горит могучий взгляд…Он шепчет мне: «Забудь твои сомненья!»   Я слышу звуки слов…И весь дрожу, и снова все мученья   Переносить готов.18 марта 1857

22 марта 1857 года

Н. И. М…ву

О Боже мой! Зачем средь шума и движенья,  Среди толпы веселой и живойЯ вдруг почувствовал невольное смущенье,  Исполнился внезапною тоской?При звуках музыки, под звуки жизни шумной,  При возгласах ликующих друзейКартины грустные любви моей безумной  Предстали мне полнее и живей.Я бодро вновь терплю, что в страсти безнадежной  Уж выстрадал, чего уж больше нет,Я снова лепечу слова молитвы нежной,  Я слышу вопль – и слышу смех в ответ.Я вижу в темноте сверкающие очи,  Я чувствую, как снова жгут они…Я вижу все в слезах проплаканные ночи,  Все в праздности утраченные дни!И в будущее я смотрю мечтой несмелой…  Как страшно мне, как всё печально в нем!Вот пир окончится… и в зале опустелой  Потухнет свет… И ночь пройдет. Потом,Смеясь, разъедутся, как в праздники, бывало,  Товарищи досугов годовых, –Останется у всех в душе о нас так мало,  Забудется так много у иных…Но я… забуду ли прожитые печали,  То, что уж мной оплакано давно?Нет, в сердце любящем, как в этой полной зале,  Всё станет вновь и пусто и темно.И этих тайных слез, и этой горькой муки,  И этой страшной мертвой пустотыНе заглушат вовек ни шумной жизни звуки,  Ни юных лет веселые мечты.22 марта 1857

«О, удались навек, тяжелый дух сомненья…»

О, удались навек, тяжелый дух сомненья,О, не тревожь меня печалью старины,Когда так пламенно природы обновленьеИ так свежительно дыхание весны;Когда так радостно над душными стенами,Над снегом тающим, над пестрою толпойСверкают небеса горячими лучами,Пророчат ласточки свободу и покой;Когда во мне самом, тоски моей сильнее,Теснят ее гурьбой веселые мечты,Когда я чувствую, дрожа и пламенея,Присутствие во всем знакомой красоты;Когда мои глаза, объятые дремотой.Навстречу тянутся к мелькнувшему лучу…Когда мне хочется прижать к груди кого-то,Когда не знаю я, кого обнять хочу;Когда весь этот мир любви и наслажденьяС природой заодно так молод и хорош…О, удались навек, тяжелый дух сомненья,Печалью старою мне сердца не тревожь!20 апреля 1857

«Опять я очнулся с природой!..»

Опять я очнулся с природой!И кажется, вновь надо мнойВсё радостно грезит свободой,Всё веет и дышит весной.Опять в безотчетном томленье,Усталый, предавшись труду,Я дней без труда и волненьяС каким-то волнением жду.И слышу, как жизнь молодаяЖелания будит в крови,Как сердце дрожит, изнываяТоской беспредметной любви…Опять эти звуки былого,И счастья ребяческий бред…И всё, что понятно без слова,И всё, чему имени нет.15 мая 1857

Подражание древним («В грезах сладострастных видел я тебя…»)

В грезах сладострастных видел я тебя,Грез таких не знал я никогда, любя.Мне во сне казалось: к морю я пришел –Полдень был так зноен, воздух так тяжел!На скале горячей в ярком свете дняТы одна стояла и звала меня.Но, тебя увидя, я не чуял ногИ, прикован взором, двинуться не мог.Волосы, сверкая блеском золотым,Падали кудрями по плечам твоим;Голова горела, солнцем облита,Поцелуя ждали сжатые уста.Тайные желанья, силясь ускользнуть,Тяжко колебали поднятую грудь,Белые одежды, легки как туман,Слабо закрывали твой цветущий стан,Так что я под ними каждый страсти пыл,Каждый жизни трепет трепетно ловил…И я ждал, смятенный: миг еще, и вот –Эта ткань, сорвавшись, в волны упадет…Но волненьем страшным был я пробужден.Медленно и грустно уходил мой сон.К ложу приникая, я не мог вздохнуть,Тщетные желанья колебали грудь,Слезы, вырываясь с ропотом глухим,Падали ручьями по щекам моим,И, всю ночь рыдая, я молил богов:Не тебя хотел я, а таких же снов!..2 июня 1857Мценск

Русские песни

Как сроднились вы со мною,Песни родины моей,Как внемлю я вам порою,Если вечером с полейВы доноситесь, живые,И в безмолвии ночномМне созвучья дорогиеДолго слышатся потом.Не могучий дар свободы,Не монахи-мудрецы –Создавали вас невзгодыДа безвестные певцы.Но в тяжелые годиныВесь народ, до траты сил,Весь – певец своей кручины –Вас в крови своей носил.И как много в этих звукахНепонятного слилось!Что за удаль в самых муках,Сколько в смехе тайных слез!Вечным рабством бедной девы,Вечной бедностью мужейДышат грустные напевыНедосказанных речей…Что за речи, за герои!То – Бог весть какой поры –Молодецкие разбои,Богатырские пиры,То Москва, татарин злобный,Володимир, князь святой…То, журчанью вод подобный,Плач княгини молодой.Годы идут чередою…Песни нашей стариныТем же рабством и тоскою,Той же жалобой полны,А подчас всё так же вольноСлавят солнышко-царя,Да свой Киев богомольный,Да Илью-богатыря.1 июля 1857Павлодар

Первая любовь

О, помнишь ли, давно – еще детьми мы были –На шумном вечере мы встретились с тобой.Но этот шум и блеск нас нехотя томили,Мы вышли на балкон. Мы мало говорили,Нас ночь объяла вдруг отрадной тишиной.Сквозь стекла виделось нам бледных свеч мерцанье,Из комнат слышался нестройный гул речей,А в небе виделось горячих звезд сверканье,Из сада слышалось деревьев колыханье,Над ближней рощей пел влюбленный соловей.Я на тебя смотрел. Я чувство молодоеЛюбовию тогда назвать еще не смел…Но я взволнован был в торжественном покое,Но я дышавшее безмолвие ночноеПрервать ни голосом, ни вздохом не хотел.Чему-то тайному разгадки неизбежнойЯ с первым звуком ждал… Мгновение прошло.И вдруг я зарыдал, проникнут грустью нежной,А в глубине души светло и безмятежноТакое полное веселие цвело.8 июля 1857Старое

Успокоение

Я видел труп ее безгласный!..Я на темневшие черты –Следы минувшей красоты –Смотрел и долго и напрасно!А с поля говор долетал,Народ толпился в длинной зале,Дьячок, крестясь, псалтырь читал,У гроба женщины рыдали,И, с бледным отблеском свечиВ окне сливаясь незаметно,Кругом вечерние лучиЛожились мягко и приветно.И я, смущенный, в сад пошел…(Тоска и страх меня томили.)Но сад всё так же мирно цвел,Густые липы те же были,Всё так же синего прудаСтруи блестели в синей дали,Всё так же птицы иногдаНад темной рощей распевали.И ветер, тихо пролетев,Скользил по елям заостренным,Звенящий иволги напевСливая с плачем отдаленным.23 июля 1857

«Я знал его, любви прекрасный сон…»

Я знал его, любви прекрасный сон,С неясными мечтами вдохновенья…Как плеск струи, был тих вначале он,Как майский день, светлы его виденья.Но чем быстрей сгущался мрак ночной,Чем дальше вглубь виденья проникали,Тем всё бледней неслись они толпой,И образы другие их сменяли.Я знал его, любви тяжелый бред,С неясными порывами страданья,Со всей горячностью незрелых лет,Со всей борьбой ревнивого терзанья…Я изнывал. Томителен и жгуч,Он с тьмою рос и нестерпимо длился…Но день пришел, и первый солнца лучРассеял мрак. И призрак ночи скрылся.Когда ж теперь с невольною тоской,Чрез много дней томим воспоминаньем,Я на тебя гляжу, о ангел мой,И трепещу несбыточным желаньем, –Тогда, поверь, далекий страсти гулМеня страшит, я счастием не грежу:Мне кажется, что сладко я заснулИ что сейчас мучительно забрежу.Сентябрь 1857

Сегодня мне исполнилось 17 лет…

1«Шестнадцать только лет! – с улыбкою холодной  Твердили часто мне друзья. –И в эти-то года такой тоской бесплодной  Звучит элегия твоя!О нет! Напрасно, вняв ребяческим мечтаньям,  О них рассказывал ты нам, –Не верим мы твоим непризнанным страданьям,  Твоим проплаканным ночам.Взгляни на нас: толпой беспечно горделивой  Идем мы с жребием своим,И жребий наш течет так мирно, так счастливо,  Что мы иного не хотим.На чувство каждое мы смотрим безразлично,  А если и грустим порой,Смотри, как наша грусть спокойна и прилична,  Как вся проникнута собой!Пускай же говорят, что теплого участья  В нас горе ближних не найдет,Что наша цель мелка, что грубо наше счастье,  Что нами двигает расчет…Давно прошла пора, когда не для забавы  Таких бы слушали речей, –Теперь иной уж век, теперь иные нравы,  Иные страсти у людей.А ты? Ты жить, как мы, не хочешь, не умеешь,  И, полон гордой суеты,Еще, как неба дар, возносишь и лелеешь  Свои безумные мечты…Поэт, беги ты их, как гибельной заразы, –  Их судит строгая молва,И все они, поверь, одни пустые фразы  И заученные слова!»2Не для судей моих в ответ на суд жестокий,  Но для тебя, былых годовМой друг единственный, печальный и далекий,  Я сердце высказать готов.Ты понял скорбь души, заглохшей на чужбине,  Но сам нередко говорил,Что должен я беречь и прятать, как святыню,  Ее невысказанный пыл.Ты музу скромную, не зная оправданья,  Так откровенно презирал…О, я тебе скажу, как часто в час страданья  Ее, изменницу, я звал!Я расскажу тебе, как я в тоске нежданной,  Ища желаниям предел,Однажды полюбил… такой любовью странной,  Что долго верить ей не смел.Бог весть, избыток чувств рвался ли неотвязно  Излиться вдруг на ком-нибудь,Воображение ль кипело силой праздной,  Дышала ль чувственностью грудь, –Но только знаю я, что в жизни одинокой  То были лучшие года,Что я так пламенно, правдиво и глубоко  Любить не буду никогда.И что ж? Неузнанны, осмеяны, разбиты,  К ногам вседневной суетыПопадали кругом, внезапной тьмой покрыты,  Мои горячие мечты.Во тьме глухих ночей, глотая молча слезы  (А слез, как счастия, я ждал!),Проклятьями кормил я девственные грезы  И понапрасну проклинал…Порой на будущность надежда золотая  Еще светлела впереди,Но скоро и она погасла, замирая  В моей измученной груди…Тому уж год прошел, то было ночью темной.  Раз, помню, выбившись из сил,Покинув шумный пир, по площади огромной  Я торопливо проходил.Бог знает, отчего тогда толпы веселой  Мне жизнь казалась далека,И на сердце моем, как камня гнет тяжелый,  Лежала черная тоска.Я помню, мокрый снег мне хлопьями нещадно  Летел в лицо; над головойХолодный ветер выл; пучиной безотрадной  Висело небо надо мной.Я подошел к Неве… Из-за свинцовой дали  Она глядела всё темней,И волны в полосах багровых колебали  Зловещий отблеск фонарей.Я задрожал… И вдруг, отчаяньем томимый,  С последним ропотом любвиНа мысль ужасную напал… О, мимо, мимо,  Воспоминания мои!3……………4……………5          Но образы иные  Меня преследуют порой:То детства мирного виденья золотые  Встают нежданно предо мной,И через длинный ряд тоски, забот, сомненья  Опять мне слышатся в тишиИ игры шумные, и тихие моленья,  И смех неопытной души.То снова новичком себя я вижу в школе…  Мой громкий смех замолк давно;Я жадно рвусь душой к родным полям и к воле,  Мне всё так дико и темно.И тут-то в первый раз, небесного напева  Кидая звуки по земле,Явилась мне она, божественная дева,  С сияньем музы на челе.Могучей красотой она не поражала,  Не обнажала скромных плеч,Но сладость тихую мне в душу проливала  Ее замедленная речь.С тех пор везде со мной: в трудах, в часы досуга,  В мечте обманчивого сна,С словами нежными заботливого друга  Как тень носилася она.Дрожащий звук струны, шумящий в поле колос,  Весь трепет жизни в ней кипел;С рыданием любви ее сливался голос  И песни жалобные пел.Но, утомленная моей борьбой печальной,  Моих усилий не ценя,Уже давно, давно с усмешкою печальной  Она покинула меня.И для меня с тех пор весь мир исчез, объятый  Какой-то страшной пустотой,И сердце, сражено последнею утратой,  Забилось прежнею тоской.6Вчера еще в толпе, один, ища свободы,  Я, незамеченный, бродилИ тихо вспоминал все прожитые годы,  Всё, что я в сердце схоронил.«Семнадцать только лет, – твердил я, изнывая, –  А сколько горечи, и зла,И бесполезных мук мне эта жизнь пустая  Уже с собою принесла!»Я чувствовал, как рос во мне порыв мятежный,  Как желчь кипела всё сильней,Как мне противен был и говор неизбежный,  И шум затверженных речей…И вдруг передо мной, небесного напева  Кидая звуки по земле,Явилася она, божественная дева,  С сияньем музы на челе.Как я затрепетал, проникнут чудным взором,  Как разом сердце расцвело!Но строгой важностью и пламенным укором  Дышало милое чело.«Когда взволнован ты, – она мне говорила, –  Когда с тяжелою тоскойТебя влечет к добру неведомая сила,  Тогда зови меня и пой!Я в голос твой пролью живые звуки рая,  И пусть не слушают его,Но с ним твоя печаль как пыль исчезнет злая  От дуновенья моего!Но в час, когда томим ты мыслью беспокойной,  Меня, посланницу любви.Для желчных выходок, для злобы недостойной  И не тревожь, и не зови!..»Скажи ж, о муза, мне: святому обещанью  Теперь ты будешь ли верней,По-прежнему ль к борьбе, к труду и упованью  Пойдешь ли спутницей моей?И много ли годов, тая остаток силы,  С тобой мне об руку идти,И доведешь ли ты скитальца до могилы  Или покинешь на пути?А может быть, на стон едва воскресшей груди  Ты безответно замолчишь,Ты сердце скорбное обманешь, точно люди,  И, точно радость, – улетишь?..Быть может, и теперь, как смерть неумолима,  Затем явилась ты сюда,Чтобы в последний раз блеснуть неотразимо  И чтоб погибнуть навсегда.15 ноября 1857Санкт-Петербург

В театре («Часто, наскучив игрой бесталанною…»)

Часто, наскучив игрой бесталанною,  Я забываюсь в толпе,Разные мысли, несвязные, странные,  Бродят тогда в голове.Тихо мне шепчет мечта неотлучная:  Вот наша жизнь пред тобой –Та же комедия, длинная, скучная,  Разве что автор другой.А ведь сначала, полны ожидания,  Входим мы… Пламень в груди…Много порывов, и слез, и желания,  Много надежд впереди.Но чуть ступили на сцену мы новую –  Пламень мгновенно погас:Глупо лепечем мы роль бестолковую,  Холодно слушают нас.Если ж среди болтовни утомительной  В ком-нибудь вырвется стонИ зазвучит обо всем, что мучительно  В сердце подслушает он, –Тут-то захлопают!.. Рукоплескания,  Крики… Минута пройдет –Мощное слово любви и страдания  Так же бесплодно замрет.Тянутся, тянутся сцены тяжелые,  Стынут, черствея, сердца,Мы пропускаем уж сцены веселые,  Ждем терпеливо конца.Занавесь спущена… Лавры завидные,  Может гордиться артист;Слышно порой сожаленье обидное.  Чаще зевота и свист.Вот и разъехались… Толки безвредные  Кончены… Говор затих,Мы-то куда ж теперь денемся, бедные,  Гаеры жалкие их!В длинном гробу – как на дроги наемные  Ляжем – ив путь без сумыПрямо домой через улицы темные  Тихо потащимся мы.Выедем за город… Поле широкое…  Камни, деревья, кресты…Снизу чернеет нам яма глубокая.  Звезды глядят с высоты…Тут мы и станем… И связанных странников  Только бы сдать поскорей, –В грязный чулан нас запрут, как изгнанников  С родины милой своей.Долго ли нас там продержат – не сказано,  Что там – не знает никто,Да и нам знать-то того не приказано.  Знает хозяин про то.28 декабря 1857

Рассвет

Видали ль вы рассвета часЗа ночью темной и ненастной?Давно уж буря пронеслась.Давно уж смолкнул гул ужасный,Но всё кругом еще хранитТяжелый след грозы нестройной,Всё ждет чего-то и молчит!..Всё полно мысли беспокойной.Но вот у тучи роковойВдруг прояснился угол белый;Вот за далекою горойС востока что-то заалело;Вон там, повыше, брызнул свет, –Он вновь исчезнет ли за тучейИль станет, славный и могучий,Среди небес?..     Ответа нет…Но звук пастушеской свирелиУж слышен в тишине полей,И воздух кажется теплей,И птички ранние запели.Туманы, сдвинувшись сперва,Несутся, ветром вдаль гонимы.Теперь таков наш край родимый,Теперь Россия такова.6 января 1858

К пропавшим письмам

Как по товарищу недавней нищеты   Друзья терзаются живые,Так плачу я о вас, заветные листы,   Воспоминанья дорогие!..Бывало, утомясь страдать и проклинать,   Томим бесцельною тревогой,Я с напряжением прочитывал опять   Убогих тайн запас убогий.В одних я уловлял участья краткий миг,   В других какой-то смех притворный,И всё благословлял, и всё в мечтах моих   Хранил я долго и упорно.Но больше всех одно мне памятно… Оно   Кругом исписано всё было,Наместо подписи – чернильное пятно,   Как бы стыдяся, имя скрыло;Так много было в нем раскаянья и слез,   Так мало слов и фразы шумной,Что, помню, я и сам тоски не перенес   И зарыдал над ним, безумный.Кому же нужно ты, нескладное письмо,   Зачем другой тобой владеет?Кто разберет в тебе страдания клеймо   И оценить тебя сумеет?Хозяин новый твой не скажет ли, шутя,   Что чувства в авторе глубоки,Иль просто осмеет, как глупое дитя,   Твои оплаканные строки?..Найду ли я тебя? Как знать! Пройдут года,   Тебя вернет мне добрый гений…Но как мы встретимся?.. Что буду я тогда,   Затерянный в глуши сомнений?Быть может, как рука, писавшая тебя,   Ты станешь чуждо мне с годами,А может быть, опять, страдая и любя,   Я оболью тебя слезами!..Бог весть! Но та рука еще живет, – на ней,   Когда-то теплой и любимой,Всей страсти, всей тоски, всей муки прежних дней   Хранится след неизгладимый.А ты?.. Твой след пропал… Один в тиши ночной   С пустой шкатулкою сижу я,Сгоревшая свеча дрожит передо мной,   И сердце замерло, тоскуя.25 января 1858

Е. А. Хвостовой

ЭкспромтДобры к поэтам молодым,Вы каждым опытом моимВелели мне делиться с вами,Но я боюсь… Иной поэт,Чудесным пламенем согрет,Вас пел могучими стихами.Вы были молоды тогда,Для вдохновенного трудаЕму любовь была награда.Вы отцвели – поэт угас,Но он поклялся помнить васИ в небесах, и в муках ада.Я верю клятве роковой,Я вам дрожащею рукойПишу свои стихотвореньяИ, как несмелый ученик,У вас хотя б на этот мигПрошу его благословенья.1 февраля 1858

Мое оправдание

Не осуждай меня холодной думой,Не говори, что только тот страдал.Кто в нищете влачил свой век угрюмый,Кто жизни яд до капли выпивал.А тот, кого едва не с колыбелиТяжелое сомнение гнетет,Кто пред собой не видит ясной целиИ день за днем безрадостно живет;Кто навсегда утратил веру в счастье,Томясь, молил отрады у людейИ не нашел желанного участья,И потерял изменчивых друзей;Чей скорбный стон, стесненный горький шепотВ тиши ночей мучительно звучал…Ужели в том таиться должен ропот?Ужели тот, о Боже! не страдал!12 марта 1858

В вагоне

   Спите, соседи мои!Я не засну, я считаю украдкой   Старые язвы свои…Вам же ведь спится спокойно и сладко, –   Спите, соседи мои!   Что за сомненье в груди!Боже, куда и зачем я поеду?   Есть ли хоть цель впереди?Разве чтоб быть изголовьем соседу…   Спите, соседи мои!   Что за тревоги в крови!А, ты опять тут, былое страданье,   Вечная жажда любви…О, удалитесь, засните, желанья…   Спите, мученья мои!   Но уж тусклей огонькиБлещут за стеклами… Ночь убегает,   Сердце болит от тоски,Тихо глаза мне дремота смыкает…   Спите, соседи мои!27 марта 1858

Переправа через Оку

В час утра раннего отчаливал челнок,  Гребцы неистово кричали,Разлив, волнуясь, рос; белеющий восток  Едва глядел из темной дали.И долго плыл наш челн… Когда же я потом  Взглянул, – у самой середины,Качаясь, он стоял, и мимо нас кругом  Неслись разрозненные льдины.А там, на берегу, лежал пластами снег,  Деревья свесились уныло,И солнце уж светло из-за деревьев тех  У храма купол золотило.Не так ли ты, о Русь, широко разлилась,  И в яром, бешеном стремленьеНадолго твой разлив прервал с тобою связь  Друзей добра и просвещенья.И горсть отважная сынов твоих гребет,  Кругом один отпор холодный…И неужели же, споткнувшися на лед,  Они ко дну пойдут бесплодно?Нет! Новый близок день – смотрите, что за вид:  Всё небо в зареве над нами,И солнце радостно равнину золотит,  Посеребренную снегами.28 марта 1858Серпухов

Подражание древним («Он прийти обещал до рассвета ко мне…»)

Он прийти обещал до рассвета ко мне,  Я томлюсь в ожидании бурном,Уж последние звезды горят в вышине,  Погасая на небе лазурном.Без конца эта ночь, еще долго мне ждать…  Что за шорох! Не он ли, о Боже!Я встаю, я бегу, я упала опять  На мое одинокое ложе!Близок день, над водою поднялся туман,  Я горю от бесплодных мучений,Но вот щелкнул замок – уж теперь не обман, –  Вот, дрожа, заскрипели ступени…Это он, это он, мой избранник любви!  Еще миг – он войдет, торжествуя…О, как пламенны будут лобзанья мои,  О, как жарко его обниму я!6 апреля 1858Павлодар

Из весенних песен