Святые наших дней

1982 г.

В начале 1980-х он проживал в частном доме в Тбилиси вместе со своей матерью. И дом этот превратил в храм. Там хранились всевозможные предметы церковной утвари: лампады, кресты, подсвечники, напрестольные Евангелия, множество икон, тщательно расставленных по полкам или развешанных по стенам. Даже репродукции с икон, вырезанные из советских журналов и заведенные в рамки. Все это отец Гавриил бережно собирал на протяжении многих лет возле закрытых церквей и монастырей, извлекая из куч мусора то, что можно было спасти.

В этот удивительный дом нас с мамой привел один из иподиаконов Патриарха Илии, с которым я подружился. Звали его Важа. Двери открыла пожилая женщина, мать отца Гавриила. Она провела нас в сад. Скоро появился и сам отец Гавриил – худощавый человек высокого роста с большими светящимися глазами и черными вьющимися волосами. Одет он был в черный подрясник, на голове монашеская шапочка, на груди маленькая икона Пресвятой Богородицы.

Иеромонах Гавриил (Ургебадзе).

Фото 1955–1965 гг.

У него были большие лучистые глаза, в которых светилась любовь. Он водил нас по дому и показывал свои сокровища:

– Я собирал все это возле закрытых церквей и монастырей. Иногда разгребал груды мусора во дворе, внутри ограды или в подвалах. Иногда мне просто отдавали то, что не имело никакой цены, а для меня было бесценно.

Архимандрит Гавриил (Ургебадзе)

Эти слова моя мама воспроизвела в своей повести «Призванные, избранные, верные». Там же она записала суть того, что он говорил мне и Важе:

– Все плохое в человеке – только случайность. И вы, мальчики, никогда не презирайте людей. Даже если видите грязных, пьяных, ругающихся скверными словами. И в них сохраняется Божий образ, в глубине, о которой, может быть, они и сами не знают. Этот образ враг замарал грязью, как можно испачкать икону. А попадет она в добрые руки, ее очистят – и засияет… Труднее увидеть образ Божий в тех, кто тебя унижает, являет собой образ зверя… Но таких больше надо жалеть, потому что их души обречены, может быть, на вечную муку. Трудно любить врагов своих, ох, как трудно! Всю жизнь надо положить, чтобы этому научиться… Но в такой любви человек уподобляется распятому Богу.

И еще многое говорил он о любви: о том, что надо любить и прощать, потому что в каждом человеке есть образ Божий. Слова отца Гавриила были выстраданы многолетним опытом жизни в условиях гонений.

В те годы он нигде не служил, не имел никакого храма, кроме того, который соорудил в собственном доме. Питался, чем придется, так как денег не зарабатывал. Иногда ему доставались отходы с кондитерской фабрики, иногда верующие приносили еду. Но на лице его не было ни уныния, ни ропота, ни обиды, ни отчаяния. Наоборот, его лицо сияло счастьем и любовью к каждому человеку.

Прп. Исаак Сирин.

Миниатюра. XV в.

Он был одним из тех, о ком написал преподобный Исаак Сирин: «И что есть сердце милующее?.. Возгорение сердца у человека о всем творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого страдания умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварью. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились; а также и о естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, которая возбуждается в его сердце до уподобления в сем Богу».

Когда читаешь эти строки, написанные в VII веке, представляешь себе глубокую древность и сирийских монахов, достигавших высоких степеней духовного совершенства, проникнутых любовью ко всякому человеку и ко всему творению. Но одно дело – читать творения древних святых или литературные произведения, написанные под их влиянием, и совсем другое – увидеть своими глазами святого, который не из книг узнал о том, чтó есть сердце милующее, а сам его приобрел через подвиг молитвы, любви к людям, терпеливого перенесения страданий.

Сейчас о преподобном Гаврииле часто пишут как о юродивом, вспоминают различные случаи из его жизни, когда он надевал на себя личину безумия. Но в общении с нами он ничего такого не проявил: никакого юродства, только мудрость, простоту и любовь.

Детство и юность

Он родился в 1929 году в Навтлуги, пригороде Тбилиси, и был младшим в семье с тремя детьми. Его назвали Годе΄рдзи.

Его отец Василий Ургебадзе был коммунистом и занимал должность председателя Навтлугского сельсовета. Он участвовал в кампании по раскулачиванию состоятельных крестьян, разрушил местную церковь. Был убит после страшных пыток. Годердзи тогда было два года, и после смерти отца его стали называть Васикó.