— Потом узнаем, что он там нашел. Или кто его нашел и что с ним сделал, — хохотнул Догбайт, всегда относившийся к классу поддержки с легким презрением.
— Сделал, — кивнула Вангра. — Узнаем. Еще слова.
Указательный палец прижатой к бедру ладони двигался, вычеркивая еще одно имя из ставшего совсем куцым списка группы. Ничего. Найти достойных кандидатов совсем не проблема. Желающие всегда найдутся. А трусов, дураков и предателей — красными чернилами с бумаги и из сердца вон.
— Слова… — повторил эльф, упирая кулаки в бедра и задумчиво глядя под ноги. — И черта. Белая. Как известкой мазанули.
Дальше заявлялось отдельной красной строчкой:
Сложны и тернисты пути к Потерянной Библиотеке!
И опять уже знакомые им строки:
— Потерянной Библиотеке… — повторил Догбайт. — Ага… и что это за библиотека такая? Пять по семь — это сколько вообще? Звучит неплохо… но если спросить меня…
— Потерянная библиотека, — фыркнул эльф и дернувшись, ткнул рукой в темноту за лестницей. — Смотрите!
Остальные вгляделись во тьму и быстро обнаружили причину волнений рейнджера — далеко за лестницей медленно двигался одинокий крохотный огонек, то поднимающийся, то спускающийся. Он походил на замедленные показатели на приборе сердечного ритма. Тянется и тянется жизненная ниточка, но так она зыбка и непостоянна, что, кажется, вот-вот прервется…
— За ним!
Вангра первой ступила на лестницу. Первой переступила толстую белую черту, отделяющую лестницу от серой дорожки. И едва она это сделала, как до них донесся долгий и протяжный крик ужаса. Этот испуганный вопль исходил из-за дрожащей паутины, перегородившей «темный путь». Оттуда, где исчез во тьме лекарь Мукрон.
— Надо бы ему отписаться, — сдавленно произнес Эйч, смущенно кашлянул и добавил: — Вдруг чего стряслось там…
— Он сделал свой выбор! — жестко напомнила поднявшаяся уже на пять ступеней Вангра Многомудрая. — Помнишь свои слова, лучник?
— Помню, мастер, — кивнул рейнджер и пересек черту. — Он сделал свой выбор. Но так кричать… это ведь просто игра…
Последним на лестницу поднялся полуорк Догбайт. Замкнул собой строй. Так они и пошли дальше: впереди ловкий лучник и следопыт, за ним боевой маг, усердно исполняющий роль магического светильника, а последним громадный полуорк-топорщик, свирепо поглядывающий по сторонам. Они прошли недолго — шагов сорок, от силы пятьдесят — мерно двигаясь по ставшей чуть шире и побелевшей дорожке. До следующей лестницы, поднимающейся еще на десять ступеней, после чего начинался крутой поворот, оставалось совсем немного. Но добраться туда так просто им не позволили.
Раздался шорох. Сверху посыпалась пыль, упала длинная серая нить. А следом на ступени рухнул монстр. Паук. Восьминогая тварь, целиком и полностью слепленная из книжных страниц, а снизу к брюху словно прилеплена обложка книги — которая, похоже, и породила эту тварь из своих страниц. Все из скрученной, свернутой и сжатой бумаги — длинные лапы, тяжелое брюхо, двойной ряд клыков в широкой пасти, разрезающей голову пополам. И лишь глаза не из бумаги — вместо них просто рваные дыры, хаотично разбросанные по паучьему туловищу. Красный грозный ник над уродливой головой монстра недвусмысленно заявлял об опасности, равно как и цифры уровня — шестидесятый.
Имя монстра не слишком пугало, скорее заставляло задуматься — Оblivioni Libro.
— Кто силен в иностранных? — спросил подавшийся назад Эйч, натягивая тетиву.
— К бою! — ожила Вангра, стремительно меняющая заклинания. — Догбайт! Вперед! Прикрой Эйча. На левый край дорожки не заходить — там я и магия огня!