Но горевал царь недолго. На следующее утро он приготовил военные маневры. Он любил подобные развлечения…
3
Варшава. Королевский замок.
Сентябрь 1605 года.
Князь Василий Сумбулов прибыл в Варшаву, новую столицу Польши70, в сопровождении пятидесяти человек, как большой государев посол. Он ехал в хорошей карете с гербами Московии на дверцах. За ним следовали пять карет свиты и всадники сопровождения. Затем тянулись телеги обоза.
Они въехали в город утром. За окном кареты моросил мелкий дождик. Над городскими башнями висело пасмурное свинцовое небо. Посольские гусарские ротмистры, приставленные к посольству, держались ближе к карете. Сумбулов рассматривал их вооружение и доспехи, покрытые каплями воды.
Князь ехал в сопровождении думного дьяка Третьяка Огаркова.
– Видал, Василий Андреевич, что за город? – дьяк взглядывал из окна кареты. – Все не как у нас.
– Красиво.
– Ты про что? – переспросил дьяк.
– Крылья на их доспехах смотрятся красиво и леопардовые шкуры у них на плечах.
– Ты про ротмистров. А я тебе про город. Сумрачно здесь как-то.
– А ты, Третьяк Власыч, и при Годунове в думных дьяках был?
– И при царе Федоре Ивановиче, – сказал дьяк.
– Говорят, что ты человек князя Шуйского?
– Князь Василий мой благодетель. Добро помнить надобно, – неопределенно ответил дьяк.
– Оно так, – согласился Сумбулов. – Я вот от Бориски Годунова какое добро видал? Никакого.
– А ныне? – спросил дьяк. – Видать много добра видишь, Василий Андреевич?
– Ныне я в ближней думе и посольство возглавляю. Все вины, что на мне были, великий государь простил.
– Стало верный ты человек нынешнему царю.