[6] В тягости - беременность.
Глава тридцать третья.
Как-то ночью (на дворе выла страшная метель) прибежал слуга, которого послала Микён. Раб сообщил заспанному Соджуну, что старый господин упал со ступенек, ударился головой и не приходит в себя. Доктор Хван уже у постели больного, сказал, что дело плохо и нужно готовиться к худшему. Соджун собрался и отбыл к отцу.
В родительском доме ничего не изменилось. Капитана лишь удивили доски, которыми были заколочены двери его комнаты и Чжонку. Старый министр лежал на своей постели, у которой сидела плачущая Микён. Увидев капитана, она заплакала еще громче, но Соджун повел на нее тяжелым взглядом, и девушка перестала плакать. Доктор Хван отвел его в сторону и быстро объяснил ситуацию:
— Ваш отец очень плох. Боюсь, он уже не придет в себя. Вам нужно готовиться. И известите семью. Министру осталось недолго.
Соджун оглянулся на постель, где лежал отец, и вздохнул.
Слуги не могли объяснить, зачем хозяин вообще в такую метель вышел на крыльцо, заметенное снегом. Был он в крепком уме и твердой памяти, и о своих действиях никому не сообщал. Впрочем, как и всегда.
Всю ночь Соджун провел у постели больного. Утром на пороге дома появилась Елень. Она быстро навела порядок. Разожгли очаги, поставили обед. Челядь сновала по двору, не поднимая глаз. Кому-то было неловко, но большинство воспринимало ее, как игрушку, которую держал при себе молодой господин. Чернь интересовал лишь один вопрос: кому они перейдут, когда старик преставится? Елень пришлось прикрикнуть на рабов. Соджун на ее голос вышел из дома. Женщина стояла у дверей кухни и распоряжалась. Капитан постоял, посмотрел и только хотел зайти, как она оглянулась и, увидев его, подобрала юбки и быстро подошла.
— Как… господин? — услышал тревогу в ее голосе Соджун.
— Плох. Не приходит в себя.
— Я принесла вам и Микён завтрак, поешьте.
— А вы? Дети как?
— Все хорошо. Но Чжонку я пока не говорила. Думаете, стоит отправить весточку в Сонгюнгван?
— Думаю, да.
— Будьте с отцом. За нас не беспокойтесь.
Соджун подозвал раба и отправил два письма: одно в магистрат, чтобы предупредить Син Мёна, а второе — родной сестре отца, живущей в нескольких часах езды от Ханяна. Сколько отцу осталось, неизвестно. Нужно предупредить всех.
Елень, наведя порядок во дворе, оглянулась еще раз на окна, за которыми лежал без памяти старый политик. Она могла написать письмо и отнести его в Сонгюнгван, но, когда бы это письмо попало в руки Чжонку, неизвестно, поэтому женщина вернулась домой, надела лучшие шелковые одежды и, позвав с собой дочь, отправилась в академию верхом.
Благородные дамы верхом не ездят. Благородных дам носят в паланкинах. Но в доме у капитана паланкина не было. Можно было нанять, но тогда нужно преодолеть расстояние до постоялого двора и преодолеть его придется пешком, а по такому снегу это сложно сделать. Да и верхом Елень привычней.
Дежурившие у ворот академии помогли спешиться дамам, а потом попросили назвать имя и цель визита…
Кто бы мог подумать, кто бы мог только представить, что свое имя и ранг ей придется назвать из-за умирающего политика?!
ebooksa