- Переходи к делу, Оратор, - лениво бросил Гариадолл.
- Мы можем продолжать сражаться вечно, - продолжил Мазед. - А можем попробовать найти общий язык. Но чтобы достичь успеха, нам придется многое сделать. И прежде всего — составить общественный договор, исключающий междоусобицы и попытки одного народа или Органа доминировать над прочими.
Гламмгольдриг гулко расхохотался, Кхатаркаданн зажужжал всеми своими частицами, Сильдибедан криво усмехнулся, и даже Гариадолл улыбнулся так, словно услышал остроумную шутку.
- Вам это кажется смешным, - хрустнул пальцами Мазед. - Вот что, господа. Всегда будут ситуации, когда кто-то на коне, а кто-то не очень. Но это не должно становиться причиной раздоров. Мы все — Паргорон. Мы все — дети Древнейшего. К успеху мы можем прийти только сообща. Оставим все как есть — и навсегда останемся кучкой грызущихся уродцев. Мы демоны, господа. Нам свойственны… некоторые характерные признаки. Но на разумном эгоизме можно построить даже более процветающее общество, чем на бестолковом альтруизме. Именно поэтому я и мои дети предлагаем вам всем доступ к… Банку Душ. Конечно, при условии, если мы договоримся. Все мы. Присутствующие и отсутствующие.
Демоны загомонили. На просто всеобщий мир им было плевать, и каждый хотя бы втайне желал подмять под себя остальных. Но это изобретение бушуков, распределенная душеэнергетика, которую можно делить и хранить в огромных количествах, с помощью которой можно быть сильнее… гораздо сильнее… о, от этого почти у всех потекли слюнки.
Также все поняли и невысказанное. Доступ к Банку Душ получат только те, кто подпишет договор. Те, кто войдет в этот новый, всеобщий альянс. Остальные останутся за бортом — и будут обречены на гибель.
Гуманность, родственные чувства, любовь к ближнему и прочая чепуха не могли примирить Паргорон. Для демонов все это — пустой звук. Зато их могли примирить жадность и страх за свою шкуру. Если жить в мире означает быть живыми и богатыми, а воевать означает бесславно сдохнуть… они будут жить в мире.
- С Органами мы уже все обсудили, - продолжил Мазед, обводя взглядом присутствующих. - Пусть выскажутся послы. Кто согласен подписать договор? Пока что идет предварительное обсуждение, сам договор еще предстоит доработать.
- Согласен, - первым сказал Ге’Хуул. - Как последний из Великих Умов, я говорю от лица всех кэ-миало. Мы согласны.
- Мы тоже согласны, - кивнула Лиу Тайн. - Ларитры участвуют все.
- Мои братья поручили мне передать, что мы согласны, если нам оставят наши гхьеты, - сказал Гариадолл.
- Нактархимы согласны, - присоединился Фар’Дуватхим. - Мы все единодушны в мнении…
- Ха!.. - осклабился Сильдибедан. - Ха-ха!.. Нактархимы?.. Какие еще нактархимы?..
Фар’Дуватхим медленно повернулся к гохерриму. Не веря ушам, отчаянно надеясь, что неправильно понимает услышанное, Фар’Дуватхим спросил:
- О чем ты, Судья?
- Ты зря явился на эти переговоры, Посланец, - хмыкнул Сильдибедан. - Невозможно договариваться с народом, которого больше не существует.
Фар’Дуватхим вскочил с места. Сильдибедан держал молот наготове и широко ухмылялся. Остальные демоны ощутимо напряглись — Гариадолл приоткрыл рот, Лиу Тайн начала расплываться, Рвадакл выдвинул вперед свою тушу…
Но Фар’Дуватхим не напал на Сильдибедана. Он выпрыгнул в окно, выпрыгнул из Башни Душ — и унесся так быстро, что оставил дымящийся след. Посланец Погибели мчался быстрее молнии, мчался в Ледовый Пояс, мчался к Крепости Миражей… и уже понимал, что не успеет, что ничего не успеет исправить…