- Кто может убить титана? – с интересом спрашивал Энзирис.
- Другой титан, - помедлив, ответил Катимбер. – Но мы не убиваем себе подобных. Даже озверелых.
- А еще?
- Могущественные демоны. Драконы. Всерушители. И… боги.
На последнем слове лицо Могучего потемнело, а взгляд омрачился. Он вспомнил Елегиаста, своего друга и учителя, которому боги с такой готовностью помогли покинуть сей мир. И вспомнил Мировой Катаклизм, в котором так много титанов погибло просто потому, что боги и Всерушители не поделили планету.
Конечно, дело не в самом факте. Елегиаст сам этого хотел, а войны – неизбежная часть существования. Катимбера гневило то, как боги присваивают тварный мир и аспекты бытия даже когда не принимают ни малейшего участия в их судьбе.
И этому он тоже учил Энзириса, ибо желал направить его жребий в верное русло. Катимбер уже видел, что не мирным станет жребий Энзириса, не скульптурой будет заниматься сей юноша, не клубнику будет выращивать. Он не сможет усидеть спокойно, его ждут битвы и сражения – и лучше сразу настроить Энзириса на то, что своим мечом он должен нести благо, а не разить невинных.
- Откуда взялся этот город? – спрашивал Энзирис, глядя на мраморные строения, колонны и статуя. – Мы ведь здесь не живем.
- Не живем, - подтвердил Катимбер. – Мы не боимся дождика, нам не нужна крыша над головой. Город Титанов… он только называется городом. На самом деле это…
Катимбер запнулся. Ему было всего семнадцать лет, когда они тут очутились. Для титана это раннее детство, иные к этому времени едва-едва умеют говорить. Катимбер почти не помнил, что было до, где и как они жили до той катастрофы.
Они редко обсуждали это друг с другом.
- Это был межпространственный корабль, - наконец сказал Катимбер. – Нашими вожатыми были Агапет и Имрата.
- Кто такая Имрата? – с любопытством спросил Энзирис.
- Она погибла в Мировом Катаклизме. Ты видел ее сына, Аэтернуса.
- А, этот трус, - с презрением фыркнул мальчик.
Энзирис бросал вызов и Аэтернусу. Он всем его бросал, кого встречал. Но Неразрушимый был одним из тех, кто его не принял – и этим сразу оказался записан Энзирисом в трусы.
- Ты, я смотрю, дерзкий стал, - цокнул языком Катимбер. – Не уважаешь старших. Давно тебя в грязи не валяли.
Пока Энзирис откашливался от грязи, Катимбер наставительно сказал:
- Аэтернус не принял твоего вызова, потому что не хотел тратить время на такого слабака и обалдуя. Если захочешь снова его оскорбить – лучше похрюкай.
Энзирис не обиделся. Он принимал поражения так же легко, как и победы.