– А ты вылезай!
– Да я уж выбрался!
– Не захлебнул?
– Нет! Только ноги немножко промочил, но ничего, терпимо!
– Ну, шагай за мной.
– Шагаю!
– Ваньк!?
– Что!
– Идёшь?
– Иду!
– Ну и темнотища, как в дегтю купаешься, званья не видать.
– Теперь уж близко, вот она церковь-то!
После заутрени почти без перерыва началась обедня. Поп Николай с дьяконом Константином Порфирьичем старательно вели богослужебный канон, согласно церковному уставу. А хоры, особенно правый, торжественно и громогласно воспевали праздничные песнопения. А когда обедня была уже на исходе, Николай, прочитав молитву, проповедно, обратился к прихожанам.
– Православные христиане! – сегодня мы с вами празднуем, наш большой, престольный и торжественный праздник, в честь покрова Пресвятой Богородицы. Я вам от себя желаю, отпраздновать этот праздник как подобает верующим: с достоинством отдыхайте и со степенством веселитесь! Сегодня, в меру приличия, разрешается вино и елей. С праздником вас! – в заключение провозгласил поп.
Каждый, стоявший в церкви, с вниманием прослушал назидательную речь попа и почти у каждого была на уме мысль:
– Да уж, не подкачаем! Отпразднуем на диво!
Мужики мысленно прикидывали в голове: сколько запасено у каждого самогонки и вина. Бабы, мысленно определяли количество приготовленного теста, закуски и браги. Парни же и девки, к проведению праздника, готовились по-своему. Девки мысленно учитывая запас духов, пудры, румян и семечек, размышляли как лучше и наряднее одеться. Какие надеть сарафаны и какие повязать на головы полушалки. У парней, от предвкушения веселья, предчувственно светились глаза и разгорался аппетит на предстоящую степенную выпивку, зарились на девок.
Не успела обедня отойти, а по улицам села, уже начали бродить, отдельные мужики – любители скороспешной выпивки. А к обеду по селу стали появляться и толпы пьяных. То группами, то в одиночку, то с песнями, то молчаливо или с особенным рыком, начали расхаживаться по селу пьяные люди.
Шлёпая ногами по дорожной грязи разбрызгивая её во все стороны, смачно кряхтя, показался из-за проулка, изрядно подвыпивший Яков Забродин. Пробираясь домой. Он шёл не прямо, а ногами выписывал разнообразные зигзаги и загогулины. На ходу, у него в грязи засосало, с широченными голенищами в гармошку кожаные сапоги. Голые ноги Якова вдруг выскользнули из влипшихся в грязь сапог. Сначала, он бесчувственно засеменил по грязи, но почувствовав голыми ногами, прохладь осенней грязи, спохватившись оглянулся назад. Вернулся к торчавшим из грязи сапогам. Хмель сильно качал его из стороны в сторону. Всунул в сапоги свои, загрязнённые по колено ноги, попытался шагать. Высвободить сапоги из грязи ему не удалось, и он невольно грузно повалился всем телом в грязь. Как свинья, весь вывалившийся в грязи, в приливе ярости и злобы он отборно, матерно ругаясь натужливо валандался в грязи, стараясь встать. А когда он всё же встал на ноги, стал заглазно звать себе на помощь свою жену:
– Фектинья! Встреть меня дурака!