Гришка мерно начал вертеть за ручку. Свет в лампочке светил так же, как и от механика. Довольный тем, что он, обыкновенный деревенский парень, своеручно производить такой яркий, приятный для глаз, впервые появившихся в селе, электрический свет. Гришка, самодовольно улыбаясь, крутя мерно нагибался над динамикой, в такт движения ручки.
– Дайка я поверчу! – желая сменить Гришку, предложил свою услугу Мишка Крестьянинов.
– На, крути! – освобождая место, согласился Гришка.
Пока крутильщики менялись, свет в лампочке поблек, но тут же снова ярко осветил зрительный зал. Мишка, своей силой с озорством нажимая, подналёг на рукоятку динамики.
– Тише! Тише! Крути, – громко крича, осадил его киномеханик, – А то лампочка перегорит! – добавил он.
Готовясь к бесперебойному показу сеанса, механик хлопотливо вертелся около аппарата, показывая свою умелую увёртливость. Он именным петухом, перескакивал от аппарата к динамике и снова от динамики к аппарату, показывая этим свою молодцеватость перед девками. Он очередной подскочил к динамике, сняв с неё колпак, потёр шкуркой вертящийся какой-то валик, вокруг которого мельтешились искорки. Надев снова колпачок на место и закрепив его отвёрткой, механик снова принялся возиться около аппарата готовив ленты к показу.
– Гм! Удивительная вещь! Из штуковины, похожей на четвертной самовар, а из неё откуда-то берётся свет! – дивясь всему этому, высказался Василий Савельев, – Вот бы такой-то свет в избу! – мечтательно добавил он.
– Нет бы, нам токарям, в токарню! А то от лампы-пятилинейки, глаза за станком режет! – заметил Гришка Батманов.
– И неплохо, было бы, бабам стряпухам в чулан её! На таком ярком свету, не каждая бы муха в чугун со щами попала, и таракан в тесто не забрякался бы! – дельно заметил, присутствующий тут Николай Ершов.
– И откуда, всё же, тут свет-то берётся? – не переставал дивиться на урчавшую динамику, не известно у кого, спросил Василий Савельев.
– Видимо тут всё дело в шестерёнках. Ты видел их, сколько внутри-то этой штуковины. Шестерёнки крутятся в разные стороны и из них искры сыплются, а по этому проводку они все стекаются к лампочке и зажигают её, – многословно и предположительно объяснил, стоявший тут же и не менее других восхищённый этим чудом, Кузьма Оглоблин.
– Эх, если всё дело в шестернях, то я возьму, да тятькину, веялку изломлю! В ней шестерней-то хоть отбавляй, и свет такой же устрою, – мечтательно и вдохновлено проговорил Гришка Батманов.
– Тебе отец за веялку-то так загривок-то начешет, что и не сносишь, – под общий одобрительный смех, заметил Василий
– А я у мамки, швейную машинку под это дело приспособлю, она видом-то похожа на этот аппарат, и шестерёнок-то в ней не меньше, чем в Осиповой веялке! – торжествующе ухмыляясь, высказал свою изобретательную мысль Санька, по прозвищу Шевирушка.
– А я ещё лучше предложу! В доме Герасима Иваныча Дунаева, я видел немецкую машинку и вовсе похожую, на этот аппарат! С такой же ручкой, как у этой динамики: крути, верти за ручку и всё появится, и свет и кино! – улыбаясь, задорно провозгласил о своей наблюдательности Федька Лабин.
– Говорят, Дунаев-то эту машинку, лет пятнадцать тому назад на Нижегородской ярмарке приобрёл, – заметил, по этому поводу, Кузьма Оглоблин.
– Эх, вот бы слямзить её у него, – мечтательно, высказался Федька,
– Давай, как-нибуть выследим! – поддержал его намерение Шеверушка.
Между тем, зрительный зал был уже заполнен до отказа. Ребятишки протиснулись поближе к экрану, бабы с девками, заняли середние скамьи, а парни с мужиками места заняли взаду, около аппарата и динамики. Кто, успев занял места на скамейках, а кто просто настоёк. Под шум, гам и галдёж зала.
Механик закончил подготовку, и сказал
ebooksa