– То есть вы признаете, что употребляли наркотики, торговали наркотиками, жили с наркоторговцами, попадали под арест. Сколько раз?
– Четыре.
– Четыре ареста, два судебных приговора, тюремный срок.
– Ничем этим я не горжусь, мистер Дайер.
– Понятно. И вы ожидаете, что присяжные оценят вас как свидетеля, примут на веру все ваши показания?
– Вы называете меня лгуньей, мистер Дайер?
– Я задаю вопросы, мисс Гэмбл, вы должны на них отвечать.
– Да, я жду, что присяжные поверят каждому моему слову, потому что все это правда. Раньше я, может, и лгала, но, уверяю вас, ложь была наименьшим из моих грехов.
Сейчас следовало прекратить кровопускание. Джози сильно обогнала обвинителя по очкам. Брайгенс прекрасно выдрессировал ее, и она была готова к чему угодно.
Однако Дайер тоже был опытным юристом. Он покопался в бумагах и произнес:
– Это все, Ваша честь.
46
Кира появилась в зале суда, сопровождаемая приставом. Она шла медленно, с опущенной головой, избегая взглядов. Кира надела простое хлопковое платье, в котором у нее явно отсутствовала талия. Когда она остановилась перед судебной протоколисткой, внимание всех в зале суда уже было приковано к ее животу. Многие перешептывались, несколько присяжных смотрели в сторону, словно смутившись за бедную девочку. Кира стыдливо покосилась на присяжных – испуганный ребенок, угодивший в испорченный взрослый мир.
– Вы Кира Гэмбл, сестра обвиняемого, правильно? – обратился к ней Джейк.
– Да, сэр.
– Сколько вам лет, Кира?
– Четырнадцать.
– Вы определенно беременны.
– Да, сэр.
Джейк репетировал эту сцену тысячу раз, потерял из-за нее сон, спорил до хрипоты, обсуждая мельчайшие детали с женой и со своей командой. Теперь ни в коем случае нельзя было облажаться. Он спокойно задал вопрос: