Первая — он размерами с грецкий орех. А я раньше такие выдавал один единственный раз. Обычно у меня получались горошинки.
Вторая — я его напитал энергией под завязку. Боюсь, если сейчас им запулить в стенку, то дыра будет больше футбольного мяча. Конечно, полетит недалеко и бумкнет не как артиллерийский снаряд, но все равно — внушает. А еще породил я его за пару секунд. И ладонь даже не жжет, как раньше. Похоже — сейчас это мой оптимум для прокачанных на медитации «каналов силы». Интересно, что я смогу отчебучить через месяц-другой регулярных тренировок?
И третья, самая неприятная. Я понял, откуда у меня появился новый бонус. Я даже то самое ощущение смог воспроизвести, покадрово разбирая прошедшие дни. Проклятый китаец… Он тоже был абэноши. Может, не прямой специалист в той или иной стихии, но даром владел. И когда я свернул ему шею, часть его таланта перешла ко мне. Точно так же, как и после смерти Юми Хаяси. Жирдяй огнем перед школой баловался, китаец дрянь бодяжил. А я теперь колдун ранга один-минус.
Что же, Тэкеши. Ты влип. Причем крупно так. Почему? Потому что если про твой талант потрошителя кто-то в самом деле пронюхает, то на тебя откроют охоту на уничтожение. Ни один абэноши не захочет, чтобы рядом существовал подобный монстр. Ведь я могу посягнуть на самое ценное — на их дар.
Мда… Пью чай и бездумно смотрю в окно. И за что мне это все? Видимо, слишком много грешил в прошлой жизни. Слишком…
«Урал» аккуратно припарковался рядом с автобусной остановкой. Заглушив двигатель, Макото Огава выбрался из-за руля, обошел коляску и покачал головой:
— Ты бы хоть предупредил, что у тебя какая-то очень важная встреча. Вырядился, будто на прием к императору. Я бы машину взял, у меня права есть.
— Как дам больно! Меня уже с утра кто только не шпынял внешним видом, — ворчу в ответ. — Давай лучше грузиться.
— Я серьезно, Тэкеши-сан.
— Я тоже. На мятой «тойоте» приехать в гости — это попса. А на «Урале» эксклюзивном, которого в Токио по пальцам одной руки пересчитать — это прикольно. Это — стиль!
Макото хмыкает и помогает уложить два тяжелых баула в коляску. Сверху аккуратно укладываем большую коробку из-под торта и все накрываем чехлом. Устраиваюсь позади водителя на пассажирском сиденье, затягиваю ремешок шлема. Я — очень законопослушный гражданин. Нечего на меня пялиться.
Поехали…
У входа в небоскреб нас встречает пара мрачных ребятишек. Похоже, Кэйташи вставил подчиненным пистон за все хорошее, вот и хмурятся.
— Здесь парковка запрещена! — бурчит левый.
Улыбаюсь, снимаю шлем.
— Парень, плохо слышишь? — вторит ему правый.
— У меня встреча с господином Гото. Меня должны ждать.
В глазах мрачных пупсов мелькает понимание. Сгибаются в глубоком поклоне, чуть не втыкаясь патлатыми головами в коляску. Макото вылезает, убирает чехол и передает баулы охранникам, коробку я забираю сам. Когда уже собираюсь зайти внутрь, байкер тоже сгибается в прощальном приветствии. Да они что, издеваются все? Ну, надел я свой самый модный костюм, так это не делает меня боссом борекудан! Блин, как же все запущено…
В лифте меня сопровождают четверо. Двое с улицы с каменными мордами волокут баулы, еще пара вежливо смотрит куда-то мимо. Когда выходим в коридор, спрашиваю, обращаясь ко всем и никому конкретно:
— Как там здоровье у Хасэгава-сан? Все хорошо?