— Нет, не сейчас. — Лоб Игнациуса избороздили глубокие морщины, словно кто-то поработал острым ножом резчика. — Не сейчас… медленнее процесс идёт, чем я рассчитывал… ну да ладно, главное, что не останавливается. Нам с тобой и так есть, чем заняться.
У Сильвии похолодело в груди. Она дёрнулась — но получилось не лучше, чем у выброшенной на песок рыбы.
— Ничего, ничего, — ласково сказал мессир. Нагнулся, с совершенно нестариковской силой подхватил Сильвию, понёс к широкой лавке. — Начнём, пожалуй. — Он повёл ладонью над шеей девушки. — Это чтобы ты визжать могла. Люблю, понимаешь ли, когда визжат. Что поделать, у каждого свои недостатки.
Так страшно, как сейчас, Сильвии не было ещё ни разу, даже когда маги Долины приковывали её к столбу, дабы «изгнать Хаос». Но тогда она могла сражаться, могла дать сдачи; а тут валяется тряпичной куклой. И помощь не придёт, зов её, если каким-то чудом и достигнет
Игнациус опустил её на лавку, не бросил, опустил даже бережно, словно ребёнок любимую игрушку. Отступил на шаг, полюбовался, склонив голову набок — ни дать ни взять художник или скульптор, взыскательно оценивающий собственную работу.
— Нет, — сказал недовольно. — Когда ты тут валяешься расслабленная, это никакой радости старому усталому магу. Никакого удовольствия. А и освободить тебя полностью — ненужный и глупый риск. Ты девочка изобретательная, хоть и острой шпилькой из волос, да пырнёшь.
— Пырну, — просипела Сильвии. — Не знаю, чем, но пырну!
— Кто бы сомневался, — фыркнул Игнациус. — На вот, попей. Да не дёргайся ты так! Вода, самая обычная вода. Подмешивать мне туда ничего не надо, если б хотел — и так тебя зачаровал бы.
Сильвия жадно глотала воду. Прохладная, чистая, из глубокого колодезя — мессир Архимаг у себя что попало держать не станет.
Милорд мэтр даже подсунул ей подушку под голову.
— Полежи пока, — сказал почти добродушно. — Сударь наш Кор Двейн всё, что от него требовалось, сделал. Дорогу нам указал. Так что…
Ему явно хотелось поговорить.
— А что потом? — Сильвии стало получше, голос звучал уже почти нормально. Силы, правда, по-прежнему не ощущалось никакой. — Как вы говорили, мессир? Сперва инкапсулируем, потом декапитируем, потом кремируем и напоследок пепел развеем? А он точно даст всё это с собой сделать?
— Куда ж он денется, — фыркнул Игнациус. — Моя ловушка — это не твой капканчик недоделанный, каким только клопов постельных ловить, да и то неизвестно, получится ли. Моя ловушка с такими, как Двейн, всё, что угодно сделает. И голову отрежет, если надо.
— А милорд мэтр уверен, что этого хватит?
— Милорд мэтр уверен, что умеет обращаться с особо опасными магообъектами, — сварливо сказал Игнациус. — Разумеется, такого чародея простым усекновением головы не убьёшь.
— А как?
— Что, никак на конька моего не хочешь? — хихикнул Игнациус. — Болтаешь, меня разжалобить пытаешься?
— Пытаюсь, — Сильвия пошла напролом. — А вы бы что сделали на моём месте, мессир? Не попробовали бы?
— Попробовал бы, — усмехнулся милорд мэтр. — Правда, на твоём месте я в такую историю бы и не влипал. Тебе хватило ума меня восстановить, так и сидела бы тихо, выполняла бы мои указания, и всё было б у тебя хорошо. И мальчика смазливого бы тебе подобрали, из юных магов. Я б ещё и на свадебке у тебя погулял посажённым отцом. А так, увы, увы… — он с деланым разочарованием развёл руками. — В спину мне бить никому не позволено, милочка, нет, никому.