За себя, за Лидаэль, за их счастье надо было сражаться. Лицом к лицу, а не добиваться «ненарушения Равновесия».
Конечно, тут замешан Спаситель, а с этой сущностью шутки плохи. Само собой, ни Аратарн, ни Лидаэль к Его последователям не принадлежали; но знали достаточно, чтобы ужасала сама возможность вести с Ним войну.
Ведь Он неуязвим. Его не смогли одолеть ни в одном мире, Он воскресал, подвергнутый мучительной казни, причём во множестве мест.
И вот нашлись те, кто собрался бросить Ему вызов, и не в обычных пределах «пришествия». И этих смельчаков им, их отряду, Третья Сила предлагает «удержать в узде», во имя «сохранения равновесия». Может, потому им и показали эти счастливые концы их историй? Чтобы они знали, за что сражаются?
Он покосился на отца. Эльстан-Губитель шагал с окаменевшим, непроницаемым лицом. Да, ни дать ни взять — странствующий эльф-целитель. Рядом с ним — Возрождающая в своём странном ало-бело-золотом наряде. И тоже мрачнее тучи. Что они увидели, два орудия, выкованные Молодыми Богами? Что им явила машина Третьей Силы?..
И Аратарн, привыкший, что между победой и поражением, жизнью и смертью зачастую пролегает узкая, как волосок, линия, порой — лишь несколько слов, спросил это вслух.
Инаири лишь печально покачала головой. Губитель сдвинул брови, но не от гнева, нет.
— Не спрашивай, Аратарн, — сказала Возрождающая. — Не забывай, мы с твоим отцом не смертные и даже не Перворождённые. Мы… конструкты. Да, именно конструкты. Нам дана известная свобода… чем мы и воспользовались. Но не более. У нас нет счастливого конца, Аратарн. Губитель не может не губить, я не могу не возрождать…
— В сущем множество того, что надлежит разрушить, и ещё больше того, что надлежит возродить, — вступила Лидаэль.
Эльстан с Инаири обменялись взглядами — мол, что с этого молодняка взять?
— Я любил твою мать, сын, — заговорил Губитель. — И, пока любовь жила, я был полезен, я поистине губил не всё подряд, а то, что следовало. Но Сааты нет, и рано или поздно натура Губителя возобладает над сущностью Эльстана, который хотел и, скажу без хвастовства, умел лечить. Мы с Инаири вновь сойдёмся в вечной битве, потому что остановить ме… то есть Губителя, может только она. Честное слово, Драконы Времени поступили мудро, заперев нас в ту темницу. Кто знает, быть может, нам следовало бы туда вернуться.
Возрождающая кивнула, соглашаясь.
— Эльстан прав. Даже если случится чудо… если Третья Сила одержит верх, нам с Губителем всё равно придётся схватиться. Так что прости, Аратарн, но счастливого конца для нас и в самом деле нет.
— Орлу и Дракону нечего показать нам, — закончил Губитель.
И вновь молчание. Вейде уже не могла вести Арбаза, гнома тащили за собой Эльстан с Инаири.
Вороны-посланцы больше не появлялись; машина Третьей Силы набирала обороты. Серая муть сменялась фантастическими пейзажами дивной красоты — приходилось пробираться узкими карнизами над глубочайшими пропастями, где по дну змеились пенно-голубые реки, где поднимались радостно-весенние леса, а среди них — ультрамариновые крыши не то храмов, не то дворцов.
Третья Сила творила нечто прекрасное, но тут же сама и разрушала: сверху на дивные области, на речные долины и цветущие чащи обрушивалась давящаяся масса зелёного — сперва света, а затем этот свет стремительно твердел, оборачиваясь изумрудным кристаллом, где застывало всё, даже небесные светила.
— Нам показывают, как это будет… — Лидаэль невольно прижалась к Аратарну.
— Хотят внушить уверенность в необходимости ими задуманного, — заметил и Горджелин. — А оно и в самом деле необходимо, почтенные Инаири и Эльстан?
— Откуда ж нам знать? — искренне изумился Губитель. — Почтенный Горджелин, зачем вообще подобные вопросы?
ebooksa