— Силён Спаситель… — пробормотал Горджелин. Посох его качнулся, сила содрогнулась, изменила течение своё; оба монстра, составленные из мёртвых тел, остановились, словно с разгону налетев на стену; они вдруг вспучились, на спине и боках вздувались желтоватые, точно гноем наполненные пузыри, вздувались и лопались; а сами чудища начали разваливаться, распадаться в тщетных усилиях обойти незримую преграду.
Лидаэль меж тем деловито и сосредоточенно била чёрные костяки — тщательно нацеленными ударами силы, вдребезги разносившими матово блестящие черепа.
— Разошёлся он. — Горджелин стремительно направлял потоки магии, но на сей раз он уже не пытался сжигать, дробить или пронзать скопившихся мертвяков.
Требовалось вырвать из них само начало неупокоенности, разорвать связывающую их со Спасителем пуповину, чем бы она ни была.
Именно эту нить, или не нить, и искал сейчас Снежный Маг, пока дочка с Аратарном сдерживали подъятую орду.
И пока обитатели деревни с воплями бежали к недальнему лесу.
Значит, Орёл с Драконом не хотели, чтобы Спаситель получал бы новые и новые подкрепления мертвяками; что ж, разумно — с такой степенью неупокоенности, с многосмертностью, справиться нелегко даже и богу. Но, с другой стороны — если Он тянет сейчас к себе мёртвых со всех ближних и дальних погостов вокруг Хедебю, что они изменят, покончив вот с этим отдельным прорывом? В сто других мест они-то не успели!..
…Некоторые особо упрямые скелеты, чёрные, аки смоляной вар, доставили хлопот; Аратарн повергал их раз по пять. Правда, будучи зарублены или размозжены, или потеряв череп с плеч, поднимались скелеты медленнее и словно бы нехотя.
Давай, Снежный Маг, пора!.. Покажи всё, на что способен!..
Потому что если он сперва не отыщет связывающее мертвяков со Спасителем незримое вервие, а потом и не разорвёт, они вообще никогда не доберутся до Хедебю.
И на это Горджелину пришлось бросить все силы и знания.
Спаситель. Который должен «явиться в силах тяжких» и «спасти всех верных». Сделать их частью себя, как догадывался Снежный Маг. «И будет иметь Он власть над мёртвыми, и поднимутся они по Его воле». Это Равнодушный помнил, читал, и не раз.
И потому он искал, искал, распустив веер всех доступных ему заклятий поиска. Но не только их — Горджелин искал любое возмущение силы, всё, что могло указывать на связь Спасителя с этим отдельным погостом.
Искал — и не находил.
И зло выругал себя последними словами: если бы всё было так просто!.. Со Спасителем справились бы давным-давно, в мирах, где правили не просто маги, а сильнейшие чародеи-некроманты, где каждый умерший подданный подлежал превращению в зомби-слугу, а отнюдь не похоронам. Они переняли бы эти нити, замкнули на себя… разобрались бы, ибо годились не только на то, чтобы пугать девиц анимированным на полчаса костяком.
Ищи другое, Горджелин! Ищи, если хочешь увидеть… и Эльтару, и Лидаэль.
Он искал. Заклятия поиска требовалось переконфигурировать, переделать от и до, чтобы они искали
Забудь, что Спасителю нужна «сила». Забудь о «нитях», «струнах», «связях» и тому подобном. Забудь обо всём, чему учился, что видел сам. Забудь, забудь, забудь…
И он забыл. Отделил себя от тела (с большим, очень большим трудом, через боль), взглянул сверху. Вот она, церковь. Перечёркнутая стрела на маковке. Взрытый погост. И…
Да! Есть!
ebooksa