— Я надеялся узнать, откуда в доме Наварро взялась одержимая крыса, — ответил Генри.
— Тебя кто-то просил этим заниматься? — продолжал допрашивать отец.
— Нет, я…
— Вот и не надо, — обрубил его он. — Лучше найди работу. Не вечно же тебе сидеть у нас на шее.
— Отец прав, — вступила в разговор мама. — Если ты хочешь служить церкви, то иди, как положено, в монастырь.
— А в гарнизоне мест нет? — Генри вскинул голову.
— Я не могу иметь больше одного протеже, — ответил отец и бросил беглый взгляд на Алехо.
Брат, как обычно, молчал. Из-за чего даже ненавидеть его было сложно.
Генри почувствовал, как ему стало душно и захотелось выйти из-за стола. Но за такую сцену ему бы еще и влетело, а потому он остался сидеть. Только угрюмо ковырял вилкой в жареной картошке.
Лишь одна мысль его неожиданно веселила. Как эти милейшие женщины Лиль и Гальего, готовые отправить друг друга на костер, скоро породнятся. Вот у них совместные ужины будут жаркие.
На следующий день Генри наведался к Тьяго и узнал, что тот готовился к какому-то важному заданию аж в верхнем городе. А по поводу грядущего новолуния они с сеньором ничего конкретного не придумали. Так что вся надежда была на него.
Первым делом Генри сходил к отцу, и тот, ожидаемо, отправил его в церковь, сказав, что без их санкции стража действовать не может. А в церкви аюдант де Вега, как и до этого, сообщил, что дело закрыто, и виновного казнили.
Генри понимал, что все его аргументы в их глазах лишь детский лепет. Тем более, что после пожара в архиве не осталась и документальных свидетельств. Но если бы он смог на самом деле предотвратить преступление, это бы доказало и отцу, и де Веге, что он не обыкновенный бездельник.
Каждой весной церковь набирала послушников в монастыри, откуда начинался путь как обычных падре, так и будущих искателей. На эту дорожку не раз намекала его мама. Но Генри слышал, что в особых случаях аюданты брали личных учеников. И этот путь был явно прямее и короче.
Его расследование исчезнувших девушек тогда не произвело на де Вегу особого впечатления. Но вот если он раскроет целый заговор…
Целый день Генри думал, как заманить неизвестных в ловушку. Идея посетила его прямо посреди ночи, и он с трудом дождался утра. С первыми лучами солнца бросился к дому художника Борильни и забарабанил в дверь.
— Кто пришел в такую рань? — ворчал мужчина. — Мы еще закрыты.
— Это Драйден. Сеньор, от вас зависит жизнь человека!
По плану художник должен будет подготовить объявления, которые Генри разнесет по всему городу, о поиске модели для портрета. Требовалась девочка двенадцати-четырнадцати лет с темными волосами. Лучшую ждало солидное вознаграждение. Всех претенденток собирали в пятницу у Борильни в мастерской.
— Я так сожалею о том, что случилось с Элоизой, — качал головой художник. — Она была так талантлива.